Военкоры победы. Последние бои. Коллектив авторов

Зернов. – Всё!..

      Во дворе родильного дома стояло несколько мужчин.

      – Скажите, пожалуйста, – спросил Зернов, – как пройти в родильный дом?

      – Как пройти, – усмехнулся мужчина, – мы сами думаем, как пройти!..

      – Почему?

      – А потому, товарищ капитан, что нашего брата – отца туда не пускают.

      – Как же так?.. Я же с фронта…

      – Всё равно. Там, знаете, в первом этаже бабка сидит. Такая, знаете, непроходимая бабка. Уникум просто, честное слово. Я ее уговаривал, два билета в оперетту принес, – отказалась, шоколадом кормил, никакого впечатления. «Вы, – говорит, – мою бдительность не усыпляйте, гражданин. Всё равно туда ходу нет!»

      – Что же делать? – спросил Зернов. – Мне надо на Любу посмотреть и на девочку…

      – У вас тоже девочка? Сколько весит?

      – Не знаю.

      – Моя семь фунтов и три четверти. Как считаете, ничего?..

      – Ничего, – рассеянно ответил Зернов, – приличный вес.

      Зернов направился к под'езду. Навстречу со ступенек спускался лейтенант с двумя рядами ленточек и золотой звездой на груди. Лейтенант остановился и, взяв Зернова за рукав, сказал:

      – Можете представить, товарищ капитан, я пять рек форсировал, а эту вот старушку – ну, никак!.. Не пускает и всё! «Вы, – говорит, – инфекцию принесете!» Я говорю – какая у меня инфекция? У меня одни цветы!..

      Зернов вошел в под'езд. В залитом солнцем вестибюле сидел старик-швейцар и читал «Вечернюю Москву». Капитан с надеждой взглянул на старика и сказал бодрым голосом:

      – Приветствую вас, папаша!

      – Здравствуйте, – степенно ответил старик, – с чем вас позволите поздравить?

      – С дочкой. Вот хочу пройти, повидать.

      – Не пройдете. Хорошая дочка?

      – Не знаю. Хочу лично, так сказать…

      – Лично нельзя.

      – Слушайте, папаша. Вы поймите, я на фронте, в Германии…

      – Это, значит, прямо из логова зверя?

      – Совершенно верно, из логова… Как бы мне, папаша, наверх, а?

      – Наверх нельзя. Ну, как он, немец-то, чует, что ему гибель пришла?

      – Чует. Мне всего минут на десять…

      – Хоть на пять, всё равно нельзя.

      – Знаете, что, папаша. – Зернов достал из кармана зажигалку, – очень вы на меня приятное, знаете ли, впечатление производите. Позвольте вам подарить эту зажигалочку…

      – Покорно благодарю. Это что ж, выходит, трофей?

      – Да. Так как же быть, папаша?

      Старик прикурил от зажигалки, посмотрел на озабоченное лицо капитана и сделал ему знак пальцем. Зернов склонился к старику.

      – Слышь-ка, ты вот что сделай. Там на первой площадке столик стоит, а за столиком бабка – Прасковья Михайловна.

      – Это дело безнадежное, – сказал Зернов, – мне про нее говорили…

      – Ты меня слушай. К этой бабке секрет имеется, один военный вот вроде вас, он почти что прошел…

      – Какой секрет?

      – У Прасковьи Михайловны – внук сержант Алешка Граков то же самое в Германии воюет. Вот, значит, ты поздоровайся и скажи, что вроде привет привез