Полное собрание стихотворений и поэм. Том III. Эдуард Лимонов

и белорус

      он с ними образует

      невидимый союз

      То занесёт его в букинистический

      В Столешников приземистый трагический

      Стоит глядит он книги час и два

      и без еды кружилась голова

      Сказать теперь что стал он не такой

      Что уж ему наскучил род людской

      Он был растяпа и разиня. ротозей

      смотреть любил на вещи на людей

      Свисают вещи. люди ткани мнут

      Большой базар. прекрасно устают

      глаза от метров ситца от папах и жёлтых рук

      Сказать что нынче взгляд его потух?

      Нисколько. лишь переключился он

      Мир наблюдает он с других сторон

      Как иностранцы бодрые живут

      чего съедают и про что поют

      О национальности! Вы слабость для поэта

      И нравятся чулки. носки. береты

      Плащи. накидки. шубы и пальто

      Машины. деньги. тысячи и сто

      О линии и лики президентов!

      О короли средь их больших моментов!

      О цвет и запах и бутылок этикетки

      Старинных фирм блестящие отметки!

      Всё это в изобилии даёт Москва

      манжеты белые торчат у рукава

      Поэт почти такой лишь смотрит с удивленьем

      на мировые всякие явленья

      «О войне за Хиву…»

      О войне за Хиву

      О Хиве за войну

      Расскажу я путём превосходства

      Нас не надо убить

      И в песках утопить

      Совершить мы желаем поход свой

      А Хивинский тот хан

      Далеко отстоян

      Он живёт за войсками в оградах

      Он большой и смешной

      С голубой бородой

      Весь в камнях соболях и наградах

      Ну а русский солдат

      Он начальнику рад

      Он в холщовом наряде с винтовкой

      У него на лице

      Ничего о конце

      Притворяться умеет он ловко

      Переход. переход

      Многодневный поход

      Вся пустыня в каза́ках солдатах

      Пить как хочется ох!

      А колодец залёг

      Впереди в миражах и закатах

      Здесь ночная постель

      Приближается цель

      И туркмена измена не может

      Помешать и не дать

      И росси́янов рать

      Край хивинского ханства уж гложет

      Офицер впереди

      К белоснежной груди

      Прижимает он перевязь-руку

      Да от крови следы

      Ничего. до воды

      Доберёмся сквозь жа́ры и муку

      «Мне совершенно фигура Христа…»

      Мне совершенно фигура Христа

      Та и не та

      Мне совершенно фигура Христа

      не говорит ни черта

      Мне говорит он – ливийский дух

      Между пустыней двух

      В храме которого не было нет

      Храминой целый свет

      И тёмной ночью военный отряд

      перестреляли ребят

      Это ливийский вмещающий дух

      ластится