Волшебные сказки Афанасьева. Александр Николаевич Афанасьев

выученным голоском, точь-в-точь родимая матушка. Терёшечка обознался, подъехал: она его схватила, да в куль, и помчала. Примчала в избушку на курьих ножках, велела дочери его сжарить; а сама, поднявши лытки, пошла опять на раздобытки. Терёшечка был мужичок не дурачок, в обиду девке не дался, вместо себя посадил её жариться в печь, а сам взобрался на высокий дуб.

      Прибежала Чувилиха, вскочила в избу, напилась-наелась, вышла на двор, катается-валяется и приговаривает:

      – Покатаюсь я, поваляюсь я, Терёшечкиного мяса наевшись!

      А он ей с дуба кричит:

      – Покатайся, поваляйся, ведьма, своей дочери мяса наевшись!

      Услышала она, подняла голову, раскинула глаза на все стороны – нет никого! Опять затянула:

      – Покатаюсь я, поваляюсь я, Терёшечкиного мяса наевшись!

      А он отвечает:

      – Покатайся, поваляйся, ведьма, своей дочери мяса наевшись!

      Испугалась она, глянула и увидела его на высоком дубу. Вскочила, бросилась к кузнецу:

      – Кузнец, кузнец! Скуй мне топорок.

      Сковал кузнец топорок и говорит:

      – Не руби же ты остриём, а руби обухом.

      Послушалась, стучала-стучала, рубила-рубила, ничего не сделала. Припала к дереву, впилась в него зубами, дерево затрещало.

      По небу летят гуси-лебеди; Терёшечка видит беду, видит гусей-лебедей, взмолился им, стал их упрашивать:

      Гуси-лебеди, возьмите меня,

      Посадите меня на крылышки,

      Донесите меня к отцу, к матери;

      Там вас накормят-напоят.

      А гуси-лебеди отвечают:

      – Ка-га! Вон летит другое стадо, поголоднее нас, оно тебя возьмёт, донесёт.

      А ведьма грызёт, только щепки летят, а дуб трещит да шатается. Летит другое стадо. Терёшечка опять кричит:

      – Гуси-лебеди! Возьмите меня, посадите меня на крылышки, донесите меня к отцу, к матери; там вас накормят-напоят.

      – Ка-га! – отвечают гуси. – За нами летит защипанный гусенёк, он тебя возьмёт, донесёт.

      Гусенёк не летит, а дерево трещит да шатается. Ведьма погрызёт-погрызёт, взглянет на Терёшечку – оближется и опять примется за дело; вот-вот к ней свалится!

      По счастью, летит защипанный гусенёк, крылышками махает, а Терёшечка-то его просит, ублажает:

      – Гусь-лебедь ты мой, возьми меня, посади меня на крылышки, донеси меня к отцу, к матери; там тебя накормят- напоят и чистой водицей обмоют.

      Сжалился защипанный гусенёк, подставил Терёшечке крылышки, встрепенулся и полетел вместе с ним. Подлетели к окошечку родимого батюшки, сели на травке. А старушка напекла блинов, созвала гостей, поминает Терешечку и говорит:

      – Это тебе, гостёк, это тебе, старичок, а это мне блинок!

      А Терешечка под окном отзывается:

      – А мне?

      – Погляди-ка, старичок, кто там просит блинок?

      Старик вышел, увидел Терёшечку, обхватил его, привёл к матери – пошло обниманье! А защипанного гусенька откормили, отпоили, на волю пустили, и стал он с тех пор широко крыльями махать, впереди всех летать да Терёшечку вспоминать.

      Гуси-лебеди

      Жили