Иванушка на курьих ножках. Дарья Донцова

я. – Вот куда неведомо. Ты же его выгнала.

      – Я? Выгнала? – подпрыгнула маменька.

      – Да, велела убираться. Вот Борис и покинул нас. Мне сейчас мерить лук, поэтому не могу отойти. Придется Эдуарду обойтись без питья.

      – Немедленно верни идиота! – прокричала маменька.

      – Борис! – крикнул я.

      Батлер материализовался в комнате.

      – Слушаю вас.

      – Будьте добры, принесите гостю минералку, – попросил я.

      – Рад бы, но не имею права, – с каменным выражением лица ответил батлер, – меня выгнали, собираю вещи.

      – Тебя снова взяли на работу, – процедила маменька.

      – Значит, могу разбирать уже собранные вещи? – уточнил мой помощник.

      – Сначала притащи воду! – рявкнула маменька.

      Глава шестая

      Минут через десять предо мной предстали две женщины. Определить их возраст оказалось невозможно. Со спины пионерки, сбоку пенсионерки, а лица… Дамы обладали черными-пречерными широкими бровями, темно-синими полосками на веках, губами утенка, которого в клюв укусили пчелы, а щеки, лоб и подбородок у них оказались покрыты толстыми слоями косметики, которая опускалась и на шею. Как гостьи выглядят после тщательного умывания, представить невозможно.

      Красавицы бросили на пол здоровенные сумки и хором поздоровались:

      – Приветик.

      Потом одна деловито поинтересовалась:

      – Где работаем?

      – В гостиной, – ответила вместо меня маменька, – где же еще?

      – Здрассти, – улыбнулась помощница Эдуарда, – Нина я.

      – Ау, мамаша, очнись! – захихикала вторая. – Нина я, а ты Валя!

      – Да… – протянула ее коллега. – Совсем я ошизела, хотела сказать «Нина у двери», а вылетело изо рта «я Нина», совсем… с этой работой!

      – Нинон, – остановил матерщинницу модельер, – мы находимся в приличном обществе, следи за языком!

      – С какой поры… вешалка-мужик стал приличным обществом? – изумилась Валя. – Давай, парень, раздевайся, щас тебя нарядим!..

      – По полной программе, – поддакнула Нина.

      Эдуард встал и поклонился мне:

      – Уважаемый Ив, прошу простить дурно воспитанных баб. И не снимаю с себя вины за то, что не представил вас как положено!

      Потом он повернулся к веселой парочке:

      – Перед вами герцогиня Николетта Адилье! Ей принадлежит самый популярный светский салон России, куда приходит весь цвет общества. Муж госпожи Адилье – мультимиллионер из списка «Форбс». Если Вольдемар узнает, как вы тут себя ведете, он свистнет своих вассалов и велит убрать вас, грубиянок, навсегда.

      – Да че я сделала? – заныла Валя. – Уж простите, работаю простой помощницей, может, чего не так сказала! Ваще… не хотела обидеть!.. И не матерюсь никогда!

      Эдуард возвел руки к потолку:

      – О Боже, дай терпения! Слова и обороты, которые ты произносишь, – это что? Не мат?

      – Какие? – искренне удивилась тетушка.

      – …! – услужливо подсказала Нина.

      – Тебя, …,