Иванушка на курьих ножках. Дарья Донцова

пассажиров метро, – уточнил Эдди. – Они как обезьянки. Никакого самовыражения. Один купил себе рваные джинсы, через неделю все в такие нарядятся. А у госпожи Адилье оригинальность с ноткой юмора. Ее коллекция носит название «А пошли пожрем».

      – «А пошли пожрем», – повторил я, – необычно.

      – Рад, что уловили суть! – обрадовался Эдуард. – Уникальная одежда! Для любого сезона, возраста, для каждой фигуры. Не являюсь фанатом боди-позитива. На мой взгляд, бегемот в обтягивающем платье – антисанитарное зрелище. Но мне не по вкусу и заморенные голодом кузнечики, которые шагают по «языку», шатаясь на ножках комара. Итак! Для вас три лука.

      Я сидел с приклеенной улыбкой. Три лука? Один репчатый, второй зеленый, а третий какой? И что мне с ними делать?

      – Первый! Жареная курица, – продолжил модельер. – Как вам такое?

      Мне предстоит пройтись перед публикой, неся в руках блюдо с готовой цыпой, которую окружили головками лука?

      – Без проблем, – кивнул я.

      – А вы мне нравитесь, – улыбнулся фон Блюмен, – не капризничаете, демонстрируете настоящее мужское отношение к вопросу. Пацан пообещал – пацан сделал. Сейчас такое редкость. Второй лук! Черная икра! Согласны?

      Я молча кивнул. Нет труда сбегать туда-сюда с банками.

      – С вами отлично иметь дело! – восхитился Эдик. – Надеюсь, третий лук так же быстро утвердим. Латтэ! Это такой кофе! Как вам?

      – Согласен, – ответил я.

      Трубецкой фон Блюмен бросился к Николетте:

      – Дорогая, он замечательный, восхитительный, характер ангельский, внешность Аполлона, спасибо за расчудесного Ива!

      Я попытался понять, кто такой Ив, но тут маменька решила высказаться:

      – Посмотрим, как дело пойдет дальше. Когда первая примерка?

      Эдуард переместился ко мне.

      – Первый лук со мной. Если располагаете временем, можем прямо сейчас примерить. Чтобы понять, где ушить, расставить, поправить. Клянусь всем самым дорогим, больше часа у вас не отнимем.

      – Он готов, – решила вместо меня маменька.

      Я стоял молча, не понимал, что примерять. Поднос в руке, дабы понять, как держать курицу и все остальное?

      Трубецкой фон Блюмен молитвенно сложил ладони:

      – Душа моя, Ив, соглашайтесь. В городе ужасные, страшные, невозможные, адские пробки. Если сегодня примерка не получится, вам придется ехать в ателье! Компронэ? Три часа в ужасных, невозможных, страшных, адских заторах! В толпе автостада, а оно хуже метростада! Около вас окажется дешевенький «Мерседес», за рулем дядька в шерстяной шапке. Вас стошнит от его вида! Пожалейте себя! Сейчас живенько прикинем один лук, и свободны, никуда не едем, время не теряем. Компронэ меня?

      – Компронэ, – кивнул я, – компронэ!

      Эдуард заломил руки.

      – Никки! Он мой герой! Красавец! Умница! Рост как у Наполеона!

      Я постарался не рассмеяться. Император Наполеон Бонапарт не дотягивал двух сантиметров до метра семидесяти. Я намного его выше.

      Но высота тела не есть высота таланта и духа. Мне никогда не стать императором Франции,