Девочка и её мозг. Алексей Кудесин

– остаться и ценой собственной жизни спасти меня.

      Лицо креветки осталось бесстрастным. Хотя, что с ним могло сделаться? Треснуть панцирь?

      – Значит, вы считаете юношу заложником, а не сообщником?

      – Сообщникам не надевают удавки, – набрала Яя. Я ощутил теплоту в груди. Она защищает меня.

      – Слизь не произвёл впечатление существа способного взаимодействовать с другой расой на равных, – она перевела взгляд на меня. – А он не производит впечатление человека, способного на циничное жестокое и главное серийное преступление. К тому же совершенно не ясно, какой у него мог быть во всём этом интерес.

      Человек в сером кивнул

      – Да! Это так, – я вскочил бы, если бы меня не удержали крепкие руки. – С первого дня он удерживал меня силой и… дрессировал. Он ломал мою волю и…

      – Это мы проверим, – обернул меня один из серых. Они были столь одинаковы, что сливались для меня в некое единое существо. – Если вы согласитесь на прямое сканирование мозга и проверку на полиграфе не будет проблем подтвердить эти слова. Хотя мне не понятно, что побудило вас пойти на бунт именно в этот раз. Что помогло преодолеть, как вы говорите, дрессуру?

      Я испуганно облизал губы и глянул на Яю. Она смотрела, как мне показалось с печалью, хотя на губах её царила лёгкая полуулыбка. Поймав мой взгляд, она едва заметно кивнула.

      – Я… – я снова облизнул губы. В горле внезапно пересохло. – Я влюбился. Это глупо звучит, но Яя… С юношества я именно так представлял девушку моей мечты. Я сочинил её для себя и влюбился по уши. Потом я попал к этому чудовищу в рабство, он ломал мою волю, у меня не было просветов, но я всеми силами сохранял надежду, что мистер Слизь ошибётся и я, нет, не расквитаюсь с ним. Просто сбегу. Сбегу и проведу жизнь в страхе, потому что он может найти меня, поймать и покарать. Я даже не буду знать, какой из многих людей вокруг будет его куклой.

      Я говорил, а они слушали. Даже сотрудники безопасности прониклись моими словами. Лишь креветка был невозмутим в силу своего физиологического строения.

      – И тут я увидел её, я сразу узнал мою мечту. Мистер Слизь почуял мои чувства и обещал мне захватить её и…

      Я содрогнулся и замолк.

      – Это стало для меня последней каплей… – глухо закончил я.

      – Это стало последней каплей для меня! – вскричала, вскакивая, Сильвия. От её отрешённость не осталось и следа.

      – Как вы можете при мне такое говорить?! Как вы можете ему верить?! Если бы видели, с каким вдохновением он помогал этому поганому монстру завлекать меня… – её лицо превратилось в злобный оскал, когда она глядела на меня. Я сжался ещё больше и опустил голову. Она права. Кругом права. Мистер Слизь мёртв, а отвечать за всё теперь только мне.

      – Если бы вы ощутили всю боль, которой его подвергло это существо, вы бы не бросали столь жестокие обвинения. Поверьте, ваш обидчик мёртв. Этот юноша, такая же, как и вы, жертва.

      Это опять была Яя. Она печатала и одновременно глядела на Сильвию. И без того пятнистое её лицо сделалось ещё безобразней.

      – Как вы можете