Лекарь для императора. Обмануть судьбу. Ольга Арунд

если даже на знакомого и своего Ара не согласилась. Но раскаиваться и рыдать в любом случае поздно, потому что – прислушалась к утомлённому и довольному телу, – это было явно неплохо, хоть сам процесс начисто стёрся из памяти. Но красивые, пустые камни, которыми император привык расплачиваться за ночи со своими любовницами в это раз не сработают.

      И самое время сообщить об этом венценосному грифону, такому же холодному и наглому, как птица на его гербе.

      – Его императорское величество не принимает, – вскинулся секретарь.

      – По личному делу от лекаря Торнграва, – холодно улыбнулась в ответ и прошелестела юбками к массивной деревянной двери в святая святых.

      Секретарь промолчал не потому, что нечего сказать, просто я набросила на него сначала заклинание немоты, а потом спеленала стазисом.

      Перед створками, на каждой из которых была искусно вырезана половина грифона с раскрытым крылом, пришлось остановиться, чтобы перевести дух. Не каждый день я вламывалась к императору и по такому поводу.

      Рука, что держала шкатулку, предательски вспотела.

      Отступить и забыть?

      Сейчас же!

      И под оглушающий стук собственного сердца я толкнула двери. Неожиданно лёгкие, с грохотом шарахнувшие по стенам. Мда, не рассчитала. До этого светлого момента мне не приходилось бывать в кабинете его императорского величества – и это единственное служило мне оправданием.

      Служило, но не под ледяным взглядом императора с дурной наследственностью и… удивлённым Оллэйстара.

      Шаргх!

      – Ваше императорское величество, – самое время порепетировать скромность и покладистость для Ара, – прошу прощения, но у меня срочное и личное дело… от лекаря Торнграва. Таер Оллэйстар, рада вас видеть.

      А что, никто не запрещал сделать хорошую мину при плохой игре. Хотя эта была не просто плохой – убийственной, если я правильно понимала взгляд величества. Утихнувшее было бешенство взметнулось с новой силой.

      – Где Август? – тон остался прежним, но в кабинете отчётливо похолодало.

      Что, сила в величестве всё-таки есть? И, судя по всему, не такая уж контролируемая. Значит, ледышку этот… император строит из себя только на людях?

      – Август? – похлопала глазами, а потом соотнесла. – Ах, ваш секретарь. Кажется, у него что-то с сердцем, – и добавила милую, безобидную улыбку, на которую не повёлся никто.

      Насмешливо изучавший меня Оллэйстар – потому что наверняка помнил и меня, и мой диплом. Император – потому что точно знал – никакого личного дела от Торнграва у меня не может быть по определению.

      – Асса Кевинбург… – начал подниматься император, а в воздухе ощутимо запахло грозой. Как вчера.

      – Ваше сиятельство, – тем временем поднялся Оллэйстар, поклонился и приложился к моей свободной руке. Веселье плескалось в глазах моего бывшего ректора. – Безмерно рад вас видеть, с каждым годом вы хорошеете и хорошеете.

      – Благодарю вас, таер, – кивнула с улыбкой.

      Мало того