Мой уравнобешенный эльф. Кристина Юрьевна Юраш

что мы с ним не пара?

      – Мы согласны! – громко произнесла «девственность», расписавший даже за меня. У меня язык прилип к небу, поэтому я не могла выдавить из себя ни слова. И бабушка снова заерзала, цепляя меня коготочками. – Ты же знаешь, как я не люблю кружева! Почеши меня, а то что-то мне кружево натерло!

      – Тогда пусть на вас снизойдет ее милость и благословение великой богини. На вас и ваш союз! – послышался голос жреца. А откуда-то сверху упал луч света. И послышался женский нервный голос: «Ну! Лепестки что? Тю-тю? Работай! Что? Они меня слышат? Ой!».

      – О! Это было великое событие! Богиня лично говорила с вами! Она говорит, что путь ваш не будет усеян розовыми лепестками. И что над отношениями нужно работать! Каждый день, не покладая любви! И слушать друг друга и понимать! Ептить, капец-капец-капец! – произнес жрец.

      И тут на нас сверху упал целый ворох лепестков. Я прокашлялась и откопалась, в ужасе глядя на весь храм, усыпанный лепестками почти полностью.

      – Ой, извините! – послышался голос сверху. Неужели это голос богини?

      – Ну и прощать друг друга, – жрец выплюнул лепестки, пока эльф рядом стряхивал их с себя.

      – Жду не дождусь первой брачной ночи, – послышался голос у меня под юбкой. – Я так ее ждала! Мне прямо чешется!

      Мы вышли из храма. Лепестки вылетели вслед за нами. Они красиво смотрелись на снегу. И я подобрала горсть. А, как они пахли! И тут мой взгляд снова упал на эльфа, который проходя мимо, молча вынул лепесток у меня из волос и бросил на снег.

      – В карету. Живо! – произнес он, пока я любовалась лепестками и смотрела на скромный храм богини любви.

      – Кто разрешал приказывать мне? – возмутилась я, никогда в жизни не видя такой красоты. Лепестки на снегу напоминали кровь. А для меня, пусть и полувампира, это очень волнующе!

      – Я – твой муж. И с этого момента я несу за тебя ответственность, – произнес эльф.

      – Жду не дождусь первой брачной ночи! – заерзала бабушка. – Откушус-с-с! Ам!

      – Не осилишь, – ответил эльф, беря меня за плечо и таща в карету. Из распахнутых дверей храма выметали лепестки.

      – Мы куда – то опаздываем? – гневно спросила я, пытаясь вырваться.

      – Опаздывает! – цыкнула зубом бабушка. – Как ты относишься к оральным удовольствиям? Ты орешь, а девушка получает от этого удовольствие!

      Дверь кареты с грохотом закрылась, а я снова нахохлилась, прижавшись к окну. Меня клонило в сон.

      Проснулась я от того, что сползаю по чему-то щекой.

      – Ой! – спросонья дернулась я, понимая, что бессовестно привалилась к эльфу. И сползаю по его плечу вниз по руке.

      Мой муж… О, какое страшное слово! Мой муж сидел и заматывал искусанную руку, глядя на меня непередаваемым взглядом. Все вокруг было в крови.

      – Тьфу! – заметила бабушка, исполняющая роль девственности. – Тоже мне, присунуть руку захотел! Мерзнет она у тебя что ли? Только пригрелась, а тут еще ты холодной рукой! Бррр! Понимаю, что я – пушистая! Но пушистая не значит теплая!

      Глава третья. Оборона новобрачной

      В