Гарнизон рассеченной скалы. Павел Георгиевич Чагин

спросил Ольгерд вслух.

      – Милосердие… – так же мягко ответила женщина.

      – Какое к чертям милосердие? – выкрикнул он в сердцах. – Ты человека убила!

      Опасливо глядя на женщину, Ольгерд встал на круглую решетку, украшенную замысловатым орнаментом, и заглянул под нее. В небольшом каменном углублении стояла вода. Прозрачная как слеза, несмотря на то что минуту назад здесь была кровь.

      – Это что, фокус такой? – осторожно спросил он. – Где кровь… где тело?

      – Я дарую лишь быструю смерть. Алтарь избавляет дух от оков плоти, – терпеливо пояснила она.

      – Алтарь?

      – Ты стоишь на нем, чужестранец, – она провела ногой по железной решетке.

      – Кто ты?

      – Я Ками… жрица милосердия, – представилась женщина, скидывая капюшон.

      Ольгерд на миг забыл, где находится. Лик женщины был столь же прекрасен и беспристрастен, как и ее голос. Серые, почти бесцветные глаза в купе с бледной, словно мелованной кожей и пугали, и восхищали одновременно. Длинные светлые волосы Ками были собраны в плотную толстую косу, что уходила под балахон. Прямой, чуть вздернутый нос, округлые дуги бровей и нежно розовые губы не выражали ровным счетом ничего. Ни единой эмоции. Даже убив человека, это создание оставалось безмятежным и умиротворенным.

      – Ты выбрал свой путь? – спросила она.

      Ольгерд вздрогнул. Он сам не заметил, как засмотрелся на нее.

      – Твой друг верно северянин? Смерть с оружием в руках предпочитают обычно они.

      – Ты даешь мне выбор? – удивился он.

      – Ты волен уйти из жизни любым желаемым способом. Моя обязанность сделать твою смерть быстрой и безболезненной. Ты тоже выберешь меч?

      Ольгерд задумчиво покачал головой. Он тянул время.

      – Может быть яд? – переложила она. – Кровопускание, укол в сердце, сонное зелье?

      Он снова отказался.

      – Обезглавливание? Перелом шейных позвонков? Я знаю сотни способов умерщвления. Уверяю, больно не будет.

      – Вы очень любезны, Ками, но сегодня смерть не входила в мои планы, – криво улыбнулся он.

      – Уверен? – она вздохнула. – Пойми, чужеземец, если этого не сделаю я, это сделает стража.

      – Постой… – Ольгерд уцепился за логику. – Разве есть выбор?

      – Выбор всегда есть… но в твоем случае лучше пасть от моей руки. Воины здесь жестоки и неумелы, они не убьют тебя сразу. Ты пройдешь через пытки и унижения.

      – А почему засов в этой клетке изнутри? – спросил он вдруг.

      – Потому, что здесь мои владения. Этот кусок священной земли был выкуплен церковью милосердия для совершения обрядов. Стража не вправе входить сюда, а я не вправе выходить отсюда.

      – Ты… пленник?

      – Я всего лишь скромная жрица культа. Здесь моя святыня. Все что нужно приносят, иного не требуется.

      – Понятно… А скажи скромная жрица, если я задвину этот засов и просто посижу в твоей клетке?

      Ками задумалась. Такой просьбой ее ни разу не огорошивали. С другой стороны, она редко общалась с людьми…