Два поцелуя. И ветер. В лицо. И смех, и слёзы, и… (18+). Александр Владимирович Дресвянкин

четыре года назад, как раз накануне беседовал с батюшкой. Он сам подошёл и заговорил. Точно его страшных слов не помню, но смысл глубоко засел в голове: «… убийца, вольный или невольный, и сам знает, что убивать нехорошо, но в момент принятия решения необходимость перевешывает это знание… назовись, говори и делай что угодно, только сохрани жизнь, душу и сердце, никакие идеи и веры не могут сравниться по значимости с тем, что сохранишь дарованное свыше – жизнь…»

      Звёзды не такие яркие, как в море и там. Ещё один. Светлячок на чёрном куполе. Проплыл и растаял. Военный, не наш. Мирные висят на месте, не отличить от настоящих, а наши по параллелям летают. Холодный камень упёрся в ногу. Еле допёр с кладбища. Может расхреначить его и выбросить? Надо бы у кого-нибудь узнать, можно ли. Нет, наверное, нехорошо будет, тем более, что на нём моё имя.