Весь Ад к твоим ногам. Наталья ДеСави

него такая же?

      – Мы вполне сориентируемся сами, – оборвала его Лута, выдергивая мою руку из его и отводя в сторону.

      – Ты чего? – на ходу я обернулась и получила воздушный поцелуй от нового (или старого?) знакомого.

      – Он из райских, – коротко ответила она, – не нужно с ними общаться.

      – Не могу я понять вашего подхода, – надулась я. – Те, кто грешил – хорошие, а те, кто вел праведную жизнь – плохие?

      – Ты еще всего не понимаешь, но, если будешь внимательно смотреть, научишься разбираться в людях.

      Разбираться в людях – моя профессия. Это мне дается очень хорошо. И, хотя я не была согласна с мнением Луты, чувствовала, что нужно ей довериться. По крайней мере пока я сама не пойму, что тут к чему.

      Пройдя по узкой улочке, мы вышли к центральной площади. Все улочки стягивались к ней как лучики к солнцу. Странное сравнение для Ада. Но еще невероятнее была сама площадь. В середине стоял огромный фонтан. «Дружба народов» на ВДНХ тихо курит в сторонке. Механические музыканты расположились вокруг пустого бассейна, держа наготове скрипки, арфы и дудочки. Они застыли в моменте, одно движение, и оркестр заиграет вновь.

      – Впечатляет? – Лута подвела меня ближе. – По вечерам и праздникам фонтан запускается, и механические музыканты играют мелодии.

      – Не думала, что демоны способны на такое.

      – Пф, – махнула рукой Лута. – Конечно, нет. Когда Сэм вернулся после своего отпуска, он нашел среди грешников умельцев, которые обустроили Ад с новыми технологиями. Не совсем новыми, но многие здесь веками сидят, поэтому двигатели паровые, машины механические. Но в целом стало гораздо уютнее, чем раньше.

      – Почему он пустой? – потрогала я абсолютно сухие стенки.

      – Вода под запретом, а лава не восхищает жителей так, как раньше.

      – Фонтан из лавы? – удивилась я.

      – Но мы же в Аду, – пожала плечами Лута, проходя дальше.

      Я хотела идти за ней, но в меня со всего разбегу врезался толстенький черт в красных шортах и зеленой майке. Посмотрел на меня красными глазками.

      – К черту, адова девица, наихудшего дня, – выпалил он и убежал.

      – За что? – возмутилась я, забыв даже перекреститься. – Он же сам на меня налетел.

      Только тут я заметила, что Лута смеется, согнувшись пополам.

      – Он искренне извинился и пожелал тебе хорошего дня.

      – Он послал меня к черту, и пожелал наихудшего дня.

      – Ты же в Аду, – Лута не могла остановиться. – Не вздумай никому пожелать ничего хорошего и благодарить, тебя не поймут. Попробуй.

      Я повернулась к пожилой чертовке, стоящей рядом и с выражением лица, соответствующем фразе, выпалила:

      – Да пошли вы к черту! Чтоб у вас все плохо было.

      Старушка расцвела, будто я ее девочкой назвала и одарила кучей комплиментов.

      – И вам того же, ушат вам на голову, – поклонилась она мне, – редко встретишь такую вежливую адову девицу.

      Теперь я девица. Мама называла так только девушек легкого поведения, плюя