4. Хашар. Беспощадная жестокость. Игорь Николаевич Евтишенков

не пройти. Только внизу. По реке, – мрачно ответил вождь.

      – Вода холодная, – с сомнением произнёс кто-то.

      – Да, – согласился Баргуджин. – Но другого пути нет. Мешков нет. Лодок нет. И времени тоже нет.

      Эти слова прозвучали как приговор. Лица туматов стали мрачнее тучи, брови сурово сдвинулись, они ссутулились и вжали головы в плечи.

      Богдан поднял взгляд на небо. Оно было безоблачным. Солнце за горой светило ярко, всё пространство над головой казалось хрустально-прозрачным, с лёгким оттенком голубой акварели. Однако на лицах туматов застыло другое выражение. Смерть, и только смерть. Монголы пришли, чтобы уничтожить их. В этом никто не сомневался.

      – Вождь, можно сказать? – Богдан изо всех сил старался соблюдать почтение и вежливость, хотя ему хотелось кричать и махать руками, чтобы вывести этих тугодумов из состояния немого лицезрения врага.

      – Что? – большая, полуседая голова с недоумением повернулась в его сторону, но он не стал ждать продолжения.

      – На реке есть мост? Правильно? – выпалил он, впившись взглядом в непроницаемое лицо вождя.

      – Нет.

      – Э-э… А что есть? – такая медлительность в ответах раздражала, но ему приходилось терпеть. – Ты сказал, можно перейти. Как? Пороги? Брод?

      – Перейти? Хм-м… Да, узкое место, пороги. Но надо идти по одному. Быстрая вода. Скользкие камни.

      – Фух! Отлично! – вырвалось у Богдана. – Смотри, ещё не знают, что мы здесь, – он кивнул в сторону монголов.

      – Не знают? – задумчиво переспросил Баргуджин, как будто с трудом понимал смысл его слов.

      – Да, не знают. Иначе уже давно пришли бы в гости, – не сдержался Богдан. – Видишь, стоят. Лагерь разбили. Значит, не знают, что вы под боком. Так?

      – Так, – последовал первый разумный ответ.

      – Ну тогда надо всех разворачивать и идти к порогам. Прямо сейчас. Натяните две или три верёвки между берегами. И пусть переправляются. И вечером, и ночью, и утром. Понимаешь?

      – Чужак, ты умеешь видеть ночью? – с сомнением покачал головой вождь. Все тоже одобрительно закивали, соглашаясь с ним.

      – Костры, костры надо разжечь с двух сторон. Большие. Место там узкое. Ты сам говорил. Видно будет хорошо. Перейдут, не волнуйся, – после этих слов туматы стали переглядываться, хмыкая и фыркая, как олени, но в их глазах засветилась надежда. – До утра точно время есть. Они, похоже, только пришли. Видишь, стоят. Даже лошади не скачут. Ждут чего-то. Так что надо драпать! Я хотел сказать, уходить надо. Уходить.

      – Не кричи так! Монголы услышат, – сказал кто-то сбоку. – Вождь, стоит попробовать. Сейчас отправим детей и женщин. А ночью сами пойдём. А?

      – Да, ты прав, – согласился Баргуджин. – Кто здесь останется? – спросил он. Но ответ уже был готов.

      – Я! – выпали Богдан. – Только ребята, это, пусть еды и воды принесут. И маймахи, если можно. И шкуру старую. Ночью холодно.

      Ответа