Твоим именем. Александр Викторович Переходченко

день, когда рука Алексея последний раз привычно нажала цифру «7», всё же настал. К вечеру переезд на четвёртый этаж был закончен, и Алексей, оглядев опустевшее помещение, выключил свет. Запирать дверь не стал, не было смысла: завтра этого офиса не станет.

      В лифтовой шахте загудел мотор подъёмного механизма. На табло стали сменяться цифры: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7. Двери открылись, высвечивая узкую дорожку посреди тёмного этажа. Однако Алексей не торопился заходить. Он развернулся и пошёл по этой дорожке к незастеклённому зеву окна, дышащему в лицо свежим осенним воздухом.

      Внизу горела жёлто-зелёная вывеска банка, перекинувшего свою экспансию через дорогу и захватившего это помещение. Рядом красно-белыми огнями дорожного трафика тянулась на восток Красноармейская улица, правее, в бреши зданий белым диском светилось колесо обозрения парка аттракционов. Подвывал ветер, донося отголоски размеренной городской жизни.

      В распахнутой куртке грудь холодило, но Алексея объял восторг, который будоражил его, заставлял оставаться на месте. Чувство успеха горячо клокотало в сердце, обжигало грудь, поднималось к горлу и расходилось за скулами к мочкам ушей. Хотя его зарплата сейчас была немного выше среднестатистических шестидесяти тысяч рублей, в распоряжении уже оказался служебный автомобиль, и появились основания верить, что это – лишь подножье главных свершений, перед которыми он стоит, нетерпеливо предвкушая начало восхождения. Алексей почувствовал, как кровь насыщается адреналином, и ему стоит больших усилий удерживать себя в видимом спокойствии.

      «Это только начало, у меня всё получится!»

      II

      В первых числах октября седьмой этаж принял постояльцев. До двух десятков молодых банковских сотрудников в фирменных жёлто-зелёных костюмах с утра устраивали толкучку в холле у лифта, поднимаясь к рабочим местам, а к вечеру почти блокировали подъемник в обратном направлении.

      Офис страховщиков тоже ожил новыми сотрудниками. Девятнадцатилетняя студентка РИНХа Алина принимала и отправляла почту, вела карточки клиентов и выполняла различные простые поручения. В девушке жили молодость и безупречная природная красота, но в сочетании с вычурным утренним макияжем её образ больше ассоциировался с живой куклой. Густые искусственные ресницы и ничего не выражающая в беседе мимика усиливали этот эффект. Пустой равнодушный взгляд проходил сквозь человека и не поддавался ни на настроение, ни на притязания собеседника. Самым исключительным в её внешности был нос идеальной формы. Ни задран, ни опущен крючком, ни широк, ни узок, без намёка на горбинку или ложбинку – он мог бы вполне служить предметом вдохновения художникам и скульпторам при создании образов античных богинь. Разговор с Алиной походил на общение с чем-то прекрасным, но бездушным, что вводило в замешательство клиентов, пытающихся получить от девушки хотя бы малейший отклик на комплимент или остроумную шутку. Единственное, что выдавало её земное происхождение – привычка курить. Каждый час она дымила у окна в конце коридора электронной сигаретой и, возвращаясь, заносила с собой в офис шлейф из ароматов фруктов и ягод, шоколада, корицы и даже алкоголя – рома