Студент пяти миров. Ярослав Васильевич Ворон

Разве что пришелец из технического мира, как мы. Или…» – я уже бежала, поняв, кто именно стоит за дверью.

      – Нина, папе плохо! – выдохнула заплаканная девочка. – Ой, извините, сестра…

      – Наталия. А ты Крилла, правильно? – подругу Нины я пару раз уже видела, когда мы помогали её одноклассницам добраться от школы до дома в сильный дождь. – Что с твоим папой?

      – Да-а… Ну, тошнит его, живот очень болит, и он холодный такой и мокрый… Мама целительницу позвала, а она не зна-ает! – разрыдалась Крилла.

      – «Не знает, что за болезнь» или «не умеет такое лечить»? Она что-нибудь говорила?

      – Сказала, яд какой-то, – вспомнила девочка.

      «Лейла, Вадим!» – оба появляются буквально через полминуты.

      – Крилла, – торопливо говорит фельдшер, в которого превратилась фея, – Лейла же знает, где ты живёшь? Сейчас она доставит тебя домой, и сразу будем и мы с Вадимом, – на всё уходит ещё несколько мучительных секунд, и мы четверо влетаем в небогато обставленную комнатку, где на кровати лежит стонущий от боли мужчина средних лет.

      – Вадим, на что похоже? – спрашиваю я по-русски. – Минеральный яд, алкоголь, алкалоид?

      – Нет, больше на ботулизм, – прикидывает мальчик. – Тяжёлый яд. Высокомолекулярный, – он чуть важничает, выговаривая мудрёное слово, и напряжённо сосредоточивается.

      «Какой-то белковый токсин», – я с облегчением наблюдаю, как отцу Криллы становится явно лучше. – «А целительница-то где? Пусть теперь скажет, какие органы повреждены ядом, – этого Вадим пока не умеет. Да вот же она! Испуганная девушка, пытающаяся слиться со стеной».

      – Метресса, вы можете посмотреть?

      – Смотреть-то я как раз умею неплохо, – вздыхает девушка. – Лечить вот часто не получается, – она держит руки над животом мужчины. – Печень в чёрных пятнах и кишечник, но новых пятен больше не появляется.

      – Вы это видите именно как чёрные пятна? Скажите, а лечить как теперь?

      – Должно само восстановиться, если вы убрали весь яд. А что это всё-таки было?

      – Вот это нам и надо выяснить, – я пытаюсь вспомнить фамилию, которую Нина как-то раз упоминала. – Господин Саалан, что вы ели вчера вечером и сегодня?

      – Вчера вечером? – напрягается мужчина, которому всё ещё откровенно плохо. – Сахват, ну и выпили, не без того.

      – Что такое сахват? – соответствующее русское слово в памяти не всплывает, значит, это какая-то местная специфика.

      – Кушанье такое, – с робкой надеждой во взгляде поворачивается ко мне мать девочки. – Желудки арутамов, начинённые овощами и грибами.

      – Арутам – это зверь, птица или рыба?.. Зверь? Тогда, похоже, ядовитыми были грибы! У вас сохранились какие-нибудь остатки кушанья или очистки от грибов?

      – Да я не дома ел, мы с Курнилом посидели вчера, – мужчина пытается привстать, но мертвенная слабость валит его обратно на тощую подушечку.

      – Курнил же, наверное, тоже отравился! – подхватывается Вадим. – Где он живёт?

      – Я