Не отдам тебя никому. Рина Фиори

Красовский.

      Он по-прежнему не сводит с меня взгляд, поэтому я не знаю, куда себя деть и как поскорее выбраться из сложившейся неловкой ситуации.

      – Я пойду, – предпринимаю очередную попытку подняться, но крепкая рука босса возвращает меня в лежачее положение.

      – Сначала тебя осмотрит врач, – цедит неохотно.

      Кажется, ему даже разговаривать со мной неприятно, отчего же тогда не хочет отпускать?

      – В этом нет надобности, я просто забыла позавтракать, вот и всё, – пытаюсь успокоить руководителя, но он меня даже не собирается слушать.

      Александр Юрьевич поднимается и идёт к своему столу.

      – В работе с детьми всё должно быть идеально: и внешность, и выдержка, и здоровье.

      – То-то у вас Антонина полуголой по центру расхаживает, – бубню себе под нос.

      – Что? Ты что-то сказала? – босс резко разворачивается.

      Точно, он же просил говорить чётко и по делу, а я опять сама с собой разговариваю.

      – Это больше не повториться, – заверяю клятвенно.

      Быть уволенной, не отработав и месяца после трудоустройства – так себе перспектива, поэтому я сделаю всё возможное, чтобы избежать данной участи.

      – Понимаете, я просто сказала матери Платона, что её ребёнок не хочет заниматься музыкой. Мальчик даже просил меня соврать его матери, что ему нельзя петь, он в футбол мечтает играть, а не вот это вот всё… – развожу руками, внутренне надеясь на понимание со стороны Красовского. В конце концов, он хоть и чёрствый, но тоже человек, значит, есть шанс, что поймёт мои мотивы.

      Пока босс стоит спиной ко мне и рассматривает что-то на своём столе, я медленно и максимально беззвучно поднимаюсь с дивана, беру рядом лежащую сумку и иду к выходу.

      – Мне уже лучше, я пойду, с вашего позволения?

      На этот раз Красовский не возражает, просто кивает в ответ и позволяет мне исчезнуть за дверью.

      По пути домой забегаю в небольшой супермаркет и покупаю для себя плитку тёмного шоколада. До квартиры Маринки полчаса идти, поэтому надо как-то восстановить силы. Ехать в душном общественном транспорте не хочется абсолютно, поэтому я неспешным шагом иду по тротуару в нужном направлении.

      Александр

      В центре творчества, который достался мне от покойного отца, есть свои устоявшиеся правила. Во-первых, никто и никогда, ни при каких обстоятельствах не должен спорить с начальством, то есть, со мной. В рабочих рамках, разумеется.

      Во-вторых, мнение клиента всегда в приоритете, и не важно, что по этому поводу думает педагог.

      Конечно, эту новенькую с причудливым сказочным именем, Татьяна Викторовна должна была предупредить, но что-то явно пошло не так. Ещё и этот обморок, который совершенно выбил меня из колеи и заставил разозлиться сильнее, чем прежде. Только теперь не на подчинённую, а на себя. Как бы мне не хотелось, чтобы окружающие были максимально похожи на роботов, жизнь вносит свои коррективы, и постоянно напоминает, что передо мной женщина или, например, ребёнок.

      Вот и сегодня я безумно разволновался