В снежном плену. Охотница и демон. Надя Лахман

ую зиму, которая бывает только в наших краях. Пришла весна, напоенная ароматами луговых трав и цветов, а за ней и короткое знойное лето, вновь сменившееся осенью и пришедшей следом за ней снежной зимой, а я по-прежнему шла по его следу, уводящему меня все дальше на север. Демон был хитер и изворотлив: он никогда не задерживался на одном месте дольше нескольких дней и, бросив очередную выпитую досуха жертву, устремлялся дальше, петляя и умело запутывая следы. Мой враг, как я теперь уже знала, любил холод и стужу, и выбирал не самые легкие пути, раз за разом скрываясь от меня в снежной мгле. Вот и на этот раз я сильно рисковала, увидев свежие следы на снегу, ведущие куда-то в горы, низкие серые тучи над которыми обещали приближение снежной бури. Думала, что успею настигнуть его до того, как она начнется и, наконец-то, буду свободна от взятых на себя обязательств. Но… не успела. Вьюга началась так внезапно, что у меня не было даже шансов вернуться обратно, в селение, где я оставила свою лошадь и большую часть вещей. С собой у меня было только оружие, несколько артефактов, да огниво – на случай, если придется совсем уж туго. Ветер крепчал с каждой минутой, взметая вокруг меня снежные вихри, бросая в глаза колючие крупицы и протяжно воя в ущелье, срываясь порой на нестерпимый для ушей мерзкий свист. Но я упорно продвигалась вперед, зная, что другого выхода здесь нет, и того, кто идет впереди, также, как и меня, застала снежная буря. Тревога в груди нарастала, как снежный ком, но я гнала ее прочь.

      А потом… появился он. Высокая фигура возникла из мрака настолько внезапно, что я не успела сделать ничего, как меня тут же смело волной снега, отбрасывая далеко в сторону. Отплевываясь от него, рванула меч из ножен, но было уже слишком поздно. Едва заметное смазанное движение, а после, его лицо вдруг оказалось рядом с моим. Так близко, что я могла коснуться его кончиками пальцев, если бы захотела. Неуловимое движение руки, метнувшейся ко мне, и грудь сковало болью – колючей, ледяной. Последнее, что я запомнила, прежде чем отключиться – его глаза. Нечеловеческие, похожие на лед и… не знающие пощады.

      Глава 1

      Прошлое

      Когда-то я думала, что я такая же, как остальные дети, и что наша маленькая семья, состоящая из меня и мамы, ничем не отличается от сотен и тысяч других бедняков, живших на окраине города. Когда-то я мечтала, что в один прекрасный день на пороге нашей жалкой лачуги появится всадник, приехавший на красивом коне в богатой упряжи и заявит, что мы – его семья, которую он так долго искал. Обнимет маму, а та спрячет лицо у него на груди, а потом подхватит меня на руки и закружит так, что я буду смеяться и плакать от счастья. Мечты разбились в одночасье, стоило появиться в нашем городе инквизитору с его сворой подручных псов – карателями.

      Они нагрянули к нам внезапно, поздним вечером. Мама была в доме, хлопоча по хозяйству, а я задержалась на заднем дворе, загоняя в сарай непослушных цыплят. Грубые мужские голоса, вдруг заполнившие наш крошечный домик, заставили меня на мгновенье оцепенеть, а потом подкрасться поближе, спрятавшись под раскрытым окном.

      – Женщина, – металлический голос принадлежал одному из мужчин, – хватит водить нас за нос. На тебя поступило сразу несколько доносов, и будет лучше, если ты во всем признаешься сама, иначе… – в единственной комнате лачуги повисло многозначительное молчание.

      – Но мне в чем признаваться, господин, это клевета, я ни в чем не виновата перед богом и людьми! – я не видела маму, но чувствовала, как она сейчас нервничает.

      – Это будет не сложно проверить. Поверь, способы у нас найдутся. Взять ее!

      Дальнейшее напоминало ад. Я слышала, как мама плакала, умоляя не трогать ее и убеждая, что она невиновна. Слышала рассерженные голоса мужчин, которым, кажется, надоели ее крики и слезы, пока они переворачивали вверх дном все наши нехитрые пожитки, пытаясь что-то найти. Опомнившись, я собиралась кинуться в дом, к ней, когда следующие слова заставили меня застыть на месте:

      – Твоя дочь, где она?

      – Ее здесь нет, она… я отправила ее к родственникам.

      – Лжешь! – послышался хлесткий удар пощечины, и мама тихо заплакала.

      «Мама!» – мои ладони сжались в кулаки.

      – Где. Твоя. Дочь?

      – Вам ее никогда не найти! Она уже далеко отсюда!

      – В темницу ее. Лачугу сжечь. – голос инквизитора звенел от ярости.

      Я прошмыгнула за дом и, отогнув одну из досок в стареньком покосившемся заборе, бросилась бежать прочь, туда, где темнел в стремительно сгущающейся темноте лес. Сидя в кустах, укрытая ночной мглой, я беззвучно плакала, размазывая по щекам слезы, глядя на то, как взвивается пламя, жадно пожирая наш домик – единственное, что у нас было, уничтожая вещи и несчастных животных, так и оставшихся запертыми в сарае. Сердце рвалось туда, назад, но мамин предупреждающий взгляд, которым она, стоя со связанными за спиной руками, смотрела на лес, как будто зная, что я где-то рядом, заставил меня остаться на месте.

      К дому я вернуться так и не рискнула, вместо этого, едва лишь стало светать, направилась в соседнее поселение. В голове был план. Я должна была спасти маму.

      Глава