Тлеющий неон в крови. Нобу Фуюцуки

она частенько ездила, и не только в тот злополучный район.

      – Ты, правда, часто катаешься в Южный район?

      – Да, мне на самом деле там нравится. Здесь, в богатом районе, я считаюсь самой настоящей оторвой, даже психопаткой, я бы так сказала. Не с кем пободаться, помериться силами. Но там таких, как я и того хуже, – миллионы. Если здесь мне и моей жизни ничего не угрожает, ну разве только полиция и органы правопорядка, то там я нахожусь в настоящей опасности, и мне от этого просто ужасно кайфово. Адреналин кипит, не переставая!

      – Какой ужас!

      – Иля, я тебя не узнаю.

      – Почему?

      – Я с тобой дружу только потому, что ты практически не отличаешься от меня, остальных я либо заебываю, либо мне с ними скучно.

      – Не знаю, Лин, я никогда не выбирался за пределы Центрального района, особенно после родительских рассказов о том, что находится вне их стен.

      В ответ на это она устало закатила глаза и, держа меня за руку, дотащила до ближайшей кассы продажи билетов.

      – Здравствуйте, будьте добры, два билета до Южного района Митры, – обратилась подруга.

      Кассир удивленно подняла бровь, посмотрев на нас с Линой.

      – Добрый день, прошу вас, заполните эту форму и представьте ваши документы.

      Кассир протянула планшет, в котором нужно было написать данные о пассажирах. Лина взяла в руки стилус и молча записывала все данные, а я тем временем стоял молча и ждал ее.

      – Эй, друг, не будет сигаретки? – спросил я проходящего мимо человека в деловом костюме.

      – Извини, парень, но я курю электронку.

      – Понял.

      – Пожалуйста, – протянула Лина планшет с заполненными данными кассиру.

      – Одну минутку, оформляю.

      Мы стояли и ждали, пока она сверяет данные с документов. Я огляделся и обратил внимание, что в центральном зале станции скопилась толпа людей, многие покупают билеты на сверхскоростные поезда до других мегаполисов, к которым привязаны отдельные кассы. Однако та касса, которая отвечает за покупку билетов до Южного района Митры, была совсем без очереди.

      Там настолько плохо, что люди попросту не хотят туда ехать?

      – Прошу, ваши документы, – сказала девушка на кассе. – Все данные корректные, за два билета стоимость будет составлять восемь тысяч рат.

      – У тебя же деньги с собой? – спросила меня Лина.

      – Ты прикалываешься? Я сбежал из дома, у меня при себе только хуй в штанах, мне даже карманных денег больше пятисот рат в жизни не давали, о чем ты вообще говоришь?

      Она посмеялась.

      – Да я шучу, не переживай. У меня есть деньги.

      Она протянула руку к терминалу, и с ее вживленного в запястье чипа вычли нужную сумму. Кассир распечатала билеты и передала их Лине.

      Мы вышли на платформу – впереди нас остановился поезд черного цвета, и те, кому нужно было доехать до Южного района, должны были сесть в последний вагон.

      Зайдя внутрь, я увидел нескольких людей в рваной и грязной одежде, много детей, пожилых мужчин и женщин. Я подошел к приборной панели, и, нажав на кнопку «маршрут», увидел