Цепная реакция. Андрей Кивинов

не барыга, и свалила! Я же тебе, Леха, говорю: любовь – это взрыв. А взрывная волна всех одинаково накрывает. Ей без разницы, сколько у тебя в кошельке… Кидай давай!

      Искатель семейного счастья вздохнул. Потом прикинул расстояние до цели, выдернул чеку и, размахнувшись, бросил гранату в круг. Но в самый последний момент опорная нога, стоявшая у самого края окопчика, вдруг поехала на влажном грунте вниз. Граната, брошенная, в общем-то, в нужном направлении, полетела чуть правее. Ударившись о ближайшую мишень, она отскочила обратно и упала в нескольких шагах от метнувшего ее. Репин, уже сидевший в окопчике, едва успел схватить метателя за ноги и повалить на землю, как раздался взрыв.

      Несколько комьев земли упали друзьям на спины. В головушках зазвенело.

      Создатель футуристического полотна «Водочный дождь» поднял голову и потер заложенные уши.

      – Ну ты, блин, даешь… Цел?!

      – Не, мне кажется, Вика не такая! – прокричал в ответ Быков, поднимаясь на ноги и отряхивая форму. – Ты бы видел, как она на картину смотрела!

      – Задолбал… Я спрашиваю: ты цел, тетеря глухая?!

      – Да! Симпатичная! Очень!

      – Э, да тебя реально контузило… Ничего, пройдет. Не авиабомба… А бабы сейчас все одинаковые. Только деньги на уме. И эта твоя – не исключение. Готов доказать!

      – Чего?! – громко переспросил Леха, выпрямляясь.

      – План очень простой! – Живописец почти кричал в самое ухо напарника. – Делаем из тебя реального бизнесмена и бросаем под танк. А потом признаешься ей, кто ты есть на самом деле. Если не сбежит – с меня ящик коньяка. Если сбежит – наоборот. Забились?

      – Громче говори!

      – По методу Кота-в-сапогах! Очухаешься – объясню подробней. Ко-т в са-по-гах!

      – Ну, хорек и хорек!.. Я тебя про Вику спрашиваю!

      – Нет, надо было на мышах пробовать…

* * *

      Ритка со скоростью квартирного вора вынимала из шкафа вещи и запихивала их в спортивную сумку.

      – Ну, и куда ты собралась? – судя по тону, Вика планов старшей сестры не одобряла.

      – В деревне пока отсижусь. Осточертело все… Стас будет искать – соври что-нибудь. Скажи, какой-то мужик за ней заехал, и вместе отчалили.

      – Не поверит.

      – Плевать… – Рита достала из-под стопки постельного белья почтовый конверт, в котором обнаружилась тоненькая пачка тысячных купюр. – Половину забираю!

      – А когда кончатся? Всю жизнь в деревне отсиживаться не станешь.

      – Там видно будет… Может, этого придурка пристрелят. Или посадят.

      – Ага, надейся… Мне с одним твоим кавалером проблем выше крыши, а ты еще и второго на меня вешаешь.

      – Насчет Витьки не беспокойся. Я позвоню кое-кому, успокоят… – Рита обвела взглядом комнату. – Косметичку не видела?

      – Вон, на подоконнике.

      Старшая подошла к окну. И вдруг замерла, глядя на въезжавший во двор «бумер» цвета «мокрый асфальт». Мечта провинциалки, если не учитывать, кто внутри.

      – Ой… Стас! – Она отпрянула и испуганно уставилась на сестру: – Слушай, что делать? Сейчас опять прессовать начнет насчет долга…