Секреты Лилии. Нана Рай

как мышцы животного сокращаются от бега.

      Шпильки вылетели из пучка, и волосы летели следом за Лилией, словно черный пиратский флаг. Смех вырывался наружу. Яркий, звонкий, свободный. Вместе с ним размыкались оковы, которые навесило на Лили общество.

      – Опаздываешь, сестренка!

      До Лили донесся радостный возглас брата. Эдуард обошел ее справа. Он мчался на крупном жеребце пепельного цвета. Полы рубашки, не заправленной в брюки, развевались по ветру и превращали молодого человека в разбойника с большой дороги.

      – Ну! – крикнула Лили и прижалась к Эльзе.

      Она не собиралась проигрывать и с легкостью взяла преграду из декоративных кустов. Лили успеет до финиша первой. Успеет!

      Условный конец прямой они обозначили красным флажком, который становился ближе с каждой секундой. Она снова обогнала брата и с радостным визгом финишировала. Победа!

      – Пришлось поддаться. Не могу же я выигрывать каждый раз. – Эдуард натянул поводья и остановился возле Лили. – Молодец, Воин, – он погладил коня по шее, – ты заслужил яблоко.

      Лили глубоко вздохнула, пытаясь выровнять дыхание. Сердце колотилось не только от гонок и желанной победы. Она никак не могла решиться попросить брата об одолжении. И уже второй день засыпала с мыслью, что завтра обязательно скажет ему.

      – Утешай себя, утешай, что сделал это из благородных побуждений. – Лили улыбнулась.

      Она взглянула в сторону дома. Возле бассейна на шезлонге загорала мама. Синий купальник обрисовывал женственные изгибы тела, а огромная шляпа прятала лицо от солнца.

      Марина Андреевна держала в руках роман «Джейн Эйр» и лениво переворачивала страницы. Невольно она воплотила в себе мечты бедняков. Негу, богатство, спокойствие.

      – На самом деле это из‑за Воина. В последнее время он слишком нежно относится к Эльзе. Боюсь, у них все серьезно, – засмеялся Эдуард.

      – Тогда тебе придется поискать для гонок другого коня.

      Они направили лошадей к огромной конюшне – главной гордости Александра Николаевича. Брат болтал о предстоящем Дне города. Лилия слушала его вполуха. Она мысленно беседовала сама с собой, уговаривая решиться. Спросить. И каждый раз что‑то заставляло ее молчать, будто язык прибили гвоздем к нёбу.

      – Ты слышишь меня?

      Лили вздрогнула и растерянно посмотрела на брата.

      Эдуард нахмурился:

      – Я спрашиваю, только ты будешь выступать на День города?

      – Нет, еще Вероника.

      – Вероника, Вероника… Я ее видел?

      – Возможно. Ее фамилия Савельева.

      – Савельева, – задумчиво повторил Эдуард. Его голос изменился. Стал тише и звучал будто из колодца. – Ее отец разорился. У них остался лишь старый книжный магазин.

      – Мне говорили, это из‑за нас они потеряли бизнес, – произнесла Лили.

      Она чувствовала себя неловко, словно выдала чью‑то тайну.

      – В бизнесе нельзя расслабляться ни на минуту. Так что ничьей вины здесь нет, – уклончиво ответил Эдуард.

      – И