Красная линия метро. Владимир Владимирович Евменов

в твоей школе полы мою, в летнем кафе на Бескудниковском проезде убираюсь, да еще и в детский сад ночным сторожем на полставки устроилась. Мне, сынок, книжки умные читать некогда – ноги бы не протянуть от таких трудов.

      Она облокотилась на спинку продавленного дивана, обессиленно опустила голову на согнутую руку и тяжко вздохнула.

      – Вот был бы у тебя батька нормальный, как все мужики, разве мы тогда сводили бы вот так концы с концами? На него, на черта лысого, даже алименты подать невозможно – недееспособный он якобы. На всю свою лысую голову больной. А как бабок в парках окорячивать, так тут он первый мастак.

      Она замолкла, ссутулилась и, обхватив себя за плечи руками, застыла со страдальческим выражением лица.

      – Мам, а что значит «окорячивать»? – с неподдельным интересом загорелся мальчишка.

      – Забудь, – строго, как отрезала, распорядилась мать. – Это я сгоряча сболтнула не подумавши.

      Однако забавное слово прочно засело в голове у Сашки. Он даже подумывал сбегать во двор и поинтересоваться у старших пацанов, что оно означает, но в этот момент в дверь позвонили.

      Мать нехотя оторвалась от дивана и, пробурчав под нос: «Опять пьянь какая-нибудь приперлась», – отправилась открывать дверь. Любопытный Сашка увязался за ней.

      Но в этот раз она ошиблась, это были не ее друзья-забулдыги. На пороге стоял незнакомый высокий жилистый мужик с морщинистым лицом и абсолютно лысой головой, сразу же вызвавшей в воображении Сашки образ скелета.

      – Здоров, Лидка! Не ждала уже, поди, меня, шалава?

      Сашка увидел, как мать мгновенно поменялась в лице, такой испуганной на его памяти она не была еще никогда. Однако испуг прошел так же быстро, как и появился, а потом вечно хмурое и изможденное лицо матери… озарилось искренней радостью!

      – Ты ли это? – Юцевич бросилась незнакомцу на шею. – Ива…

      Тот грубо заткнул ей рот ладонью и тихо просипел:

      – Ты меня с кем-то путаешь. Я не Иван, а его двоюродный брат Сергей. Понятно?

      Его глаза недобро блеснули, а верхняя губа хищно подобралась. Теперь мать выглядела растерянной.

      – Да как же так-то?.. – только и смогла произнести она.

      – А вот так!

      Лысый вытащил из кармана паспорт, развернул его на первой страничке и, сунув матери под нос, рявкнул:

      – Читай, дура!

      Глаза матери забегали по строчкам.

      – Сергей Николаевич… – пролепетала она и закашлялась, видимо, подавившись собственной слюной. Прочистив горло, Юцевич боязливо посмотрела на лысого и, кивнув на Сашку, осторожно произнесла: – Сережа, познакомься, это твой сы… – Она прервалась и испуганно уточнила: – Мой сын Сашка. Ему уже восемь…

      Подняв руку вверх, гость прервал речь матери. Он закатил глаза, зашевелил губами и, что-то подсчитав в уме, значительно подобревшим взглядом посмотрел на мальчишку.

      – Ну, здравствуй, Сашка. А я папкин брат двоюродный, дядя Сережа. С сегодняшнего дня буду тебе вместо отца.