Новогодние рассказы. Татьяна Герцик

подумала, что ночь ночи рознь, но поднялась, согласно кивнув. Он поднялся тоже. Переплетя локти, они выпили вино, причем оба выпили до дна. Сели обратно, и Арсений признал:

      – Так лучше. Хоть встретились мы необычно, но после столь приятно проведенного вечера друг другу уже не чужие.

      Сконфуженно улыбнувшись, Марина кивнула. Ей до сих пор было не по себе. Все-таки ворвалась она сюда нежданной, и хозяин вполне мог выставить ее вон.

      – Ты мне просто послана судьбой, – заметил он ее неуверенность. – А то мне бы пришлось в который раз встречать праздник в одиночестве. А мне, если честно, это надоело.

      Марина просияла.

      – Аналогично. Мне тоже небывало повезло. Вместо бесцельного шатания по эспланаде я попала в сказку. Пусть чужую, но сказку.

      Арсений хотел было заверить, что, если уж ты внутри нее, то сказка априори чужой быть не может. К тому же ее вполне можно превратить в быль, но тут за окном бабахнуло так, что задребезжали стекла, и окно осветилось множеством ярких огней.

      – Началось, – с некоторым недовольством произнес он.

      Марина соскочила с места и подбежала к окну. Там во все небо расцветал невообразимо яркий золотой цветок.

      – Ух ты! – только и смогла вымолвить она, глядя, как он медленно спускается к горизонту и тает.

      Тут же со всех сторон раздались оглушительные хлопки, превращаясь в непрерывную пушечную канонаду. Она просительно повернулась к Арсению. Он понял ее без слов.

      – Хорошо, пойдем, посмотрим на улице. Там лучше видно.

      Обрадовано кивнув, Марина первой сбежала по лестнице. Пока она натягивала сапожки, Арсений накинул дубленку и ждал ее с распахнутой шубкой. Надев на нее шубу, быстрым движением нахлобучил на нее свою шапку, и они вышли во двор.

      Небо горело от одновременно выпущенной сотни зарядов. Грохот стоял неимоверный. Марина даже пожалела тех, у кого есть маленькие дети – их наверняка и разбудили, и напугали.

      Но было красиво. Очень. Разноцветное сияние покрывало весь небосклон, отсвечивая от искрящегося снега огненными искрами. Задравшая слишком высоко голову Марина покачнулась, и Арсений быстро обнял ее, спасая от падения.

      – А вы…

      – Кто? – недовольно переспросил он.

      – Ты, – быстро исправилась она, – ничего запускать не будешь?

      Он наклонился ниже, будто не расслышал ее слов из-за грохота запушенных фейерверков, и вдохнул нежный аромат. Ему очень нравилось держать ее в объятиях. И не хотелось выпускать.

      Решив, что он не слышал ее, Марина повторила свой вопрос погромче. Пришлось ответить:

      – Где-то были. Старые. Впрочем, им все равно ничего не сделалось. Так что запустим. Но попозже. Без конкурентов.

      Они простояли полчаса, но энтузиазм окрестных жителей не пропадал. Уходили одни, их место занимали другие, и огненное представление не заканчивалось.

      Марина в тонких колготках начала мерзнуть. Почувствовав ее дрожь, Арсений увел ее в дом.

      Там они снова выпили, но на это