Лилия и Медведь. Рокси Нокс

все клокочет от несправедливости.

      – Ляг на живот, – велю Серёже.

      Стараюсь не думать о том, что Медведев под одеялом полностью голый, а использованный презерватив с моими частицами лежит под кроватью.

      Он меня…, а я его лечить собралась! Совсем сдурела!

      Ну, справедливости ради, я его немного побила. Отвела душу, так сказать.

      – Серёж, ответь мне на два вопроса: голова кружится? Тошнит?

      – Да и да.

      – У меня для тебя плохие новости, у тебя сотрясение мозга.

      – Ты ж вроде на училку поступала, – усмехается Медведев, не открывая глаз,  – откуда такие медицинские познания?

      – Я сейчас обработаю твою рану. Возможно, будет неприятно, потерпи.

      – А тебе было приятно, – не спрашивает, а утверждает Сергей.

      Моя рука дрогнула, и перекись водорода полилась на его мощную шею.

      – Я уже купался, – замечает он и стряхивает с себя капли.

      Мне хочется его добить…

      Потому что… он, блин, прав. Будь на его месте другой мужчина, я бы подняла шум. А с ним… В общем, всё пропало.

      Думала, что чувства прошли, а когда увидела его снова, сердечко разомлело и заполыхало. А у него, между прочим, девушка имеется. Какой стыд!

      Рассматриваю его мощные руки в татуировках и широкую спину, уговаривая себя, что делаю это для того, чтобы выявить другие возможные раны. Но любуюсь на самом деле. И это бесит.

      – Ты дома почему не живёшь? – спрашиваю, боясь, что он потеряет сознание.

      – С отцом поругался, – бубнит.

      Боже, а эти десять лет точно прошли или время – иллюзия? Даже их ссоры и недопонимания с Алексеем Антоновичем никуда не делись.

      – Тебе нужно сделать повязку, – говорю со вздохом.

      – Давай, лечи меня, Ледышка, – неожиданно прытко хватает меня за лодыжку. Гладит ласково, а потом лезет под ночную рубашку.

      – Ну хватит уже вспоминать детские клички! – шлепаю его по руке.

      – Ли-ли-я, – произносит по слогам мое имя и распахивает глаза. – Таньке про сотряс ни слова.

      – Покрывать тебе не стану. Спросит – скажу правду.

      Он смотрит на меня своими почти черными глазами, и от его взгляда мне становится не по себе. Хочется почесаться, видимо, от нервов.

      Интересно, кого он видит перед собой? Ту самую пятнадцатилетнюю мышку в очках или повзрослевшую женщину? Я сделала операцию и больше не испытываю проблем со зрением и самооценкой.

      – Мне не нужен кипиш вокруг моей персоны, – поясняет Сергей. – Полежу денёк и снова выйду на ринг.

      – С ума сошел! – ахаю.

      Случайно опускаю ладонь на его спину и обжигаюсь об его "шкуру".

      У него жар. Организм так реагирует на недосып и травму. Совсем себя не бережет, сумасшедший! Как будто в боях заключен весь смысл его жизни. А ещё в девочках, которых он дерзко трахает.

      Воспоминание о том, что случилось полчаса назад, заставляет мое лицо гореть.

      Ну и ночка…

      Принял меня за другую, негодяй. Бедная же его девушка, если он ведёт себя с ней как животное.

      Медведь переворачивается на спину,