Тетька. Уроки внеклассного воспитания. Светлана Коронелли

ее плохо. Говорила больше однозначными словами. Хорошо кушала и много спала. Игрушки ее почти не интересовали, чаще добравшись ползком до кухни, ребенок рассматривал кастрюли, примеряя их на голову или засовывая в них ноги и руки.

      Жизнь семьи ни чем не отличалась от жизни обитателей поселка. Летом они съездили в отпуск в Жданов. Проведали Надежду Дмитриевну и отдохнули на Азовском море. Море оставило неизгладимое впечатление в душе младшей дочери, впервые его увидевшей.

      Как-то раз, после возвращения из поездки, Лена, оставив спящую Светку дома одну, побежала в соседний магазин. Вернувшись домой, она обнаружила ребенка сидящим в тазу с синей краской, опрометчиво забытом в комнате. Голова, ручки и грудь девочки были покрыты отпечатками маленьких ладошек, измазанных в краске.

      Малышку учили так купаться в море. Окунуть ладошки и потом приложить их к себе. Видимо проснувшись, Света, в поисках мамы, набрела на таз, показавшейся ей кусочком моря. Не зная, плакать или смеяться, Лена отмывала дочь от краски несколько часов.

      Глава 9. Развод.

      Когда Светлане исполнился год, ее отправили в ясли. Леночка вышла на работу в продуктовый магазин для заключенных. Валера поступил в Харьковский университет на факультет журналистики, на заочное отделение.

      Работа в магазине была и сложной и интересной. Среди Леночкиных открыток много лет хранилась одна, не похожая на все остальные. Это был стандартный прямоугольник картона, с вышитым гладью поздравлением к восьмому марта. Симпатичный мишка держит в лапках охапку мимоз, подпирающую ажурную восьмёрку.

      Спустя годы, натыкаясь на это поздравление, ее взгляд теплел, и на лице появлялась загадочная улыбка.

      – Сидел у нас один фальшивомонетчик – говорила она – прекрасный был художник. Ты помнишь, какую красивую картину он нарисовал у нас на стене?

      Света, конечно, не помнила этой картины. Только яркое пятно, неизменно притягивающее взгляд. Больше ничего из этой квартиры вспомнить она не могла. И из этой жизни тоже, почти ничего.

      Мама, напротив, часто вспоминала этот их период жизни. С улыбкой рассказывала повзрослевшей дочери о том, какой она была в то время.

      За маленький рост и пухлые щеки, взрослые во дворе девочку прозвали – пенечком. Прозвище это ей не нравилось, и она, приходя домой, обиженно жаловалась маме:

      – Мама, я же не пенесек, я Тетя Пасенко! – говорить Света начала поздно и половину букв не выговаривала.

      – Ну, конечно же, Тетя – ласково гладя по голове, успокаивала мама девочку.

      И как-то, само собой, это имя заменило все остальные прозвища. В семье, иначе девочку уже и не называли.

      Жизнь в Котчихе закончилась внезапно. И, несмотря на то, что мамины рассказы давно смешались с личными воспоминаниями, Тетька была абсолютно уверенна в том, что этот день она отчетливо помнила сама.

      Какая красивая была мама в тот вечер! Любимое зеленое платье в рубчик мягко подчеркивало ее стройную фигуру. Уложенные в прическу, густые