Я не люблю убивать. Максим Волжский

в местном ЦРБ…

      Вот она зацепка! Пункт переливания крови! Где, как не в этом тёпленьком местечке пастись вампиру? Свежая кровь, плазма на выбор. И женская, и мужская. И группы крови разнообразные. Не отделение переливания, а шикарный ресторан!

      Андрей достал телефон и показ на экране фотографию, не самого хорошего качества.

      – Вам знакомо это лицо?

      Е..ть его кусать! Это же Драгуш Арделин! Я узнал его сразу.

      Снимок был размытым. Видно лишь часть лица. Но этого персонажа я помнил прекрасно – знал не первый десяток лет.

      Я охотился на Драгуша в 46-м. Уверен, что имя он взял чужое. Клыкастых господ кровью не пои, только дай встать на одну ступень с Великим Дракулой из Трансильвании.

      Родом Драгуш с юга Италии. Сицилиец. Возраст его неизвестен. Думаю, ему не меньше трёх сотен лет. Как-то я расспрашивал Зою – знакома ли она с этим выродком? Она говорила, что не знает его лично, но много слышала о нём, как о вампире весьма хитром и кровожадном. Интересно, что он забыл в Москве… ну, или в Подмосковье; а если смотреть шире, то и в самой России?

      В августе 1946-го я прибыл в Бухарест.

      Город почти не пострадал в войне. Его бомбили союзники, но без энтузиазма. Бухарест практически без боя был оккупирован советскими войсками. Администрацию назначили более чем лояльную к русским. Румыны не геройствовали. Они отважны, только на приличном расстоянии от врага. Вшивые окопы, не про них. Говорливая и нежная нация, с весьма темпераментными женщинами.

      В Бухаресте продолжали работать магазины, люди чувствовали себя униженными, побеждёнными, но более или менее в безопасности.

      В городе мне пришлось задержать на несколько месяцев. Работы было много. Вампиров я убивал сотнями, как клопов, без сожаления – не церемонился. Убивал даже женщин, поскольку на войне – прочь условности, – и не было времени сортировать кровожадный мусор.

      Об исцелении моей волшебно семенной плазмой пришлось забыть. Проникновение – это не только секс – это очищение и доверие, в самом глубоком смысле… Не было у меня желания, возиться с обезумевшими от вольницы вурдалаками. Территория была враждебная, язык чужой, люди недоверчивые, вампиры несговорчивые.

      Хорошо помню одичалую стаю кровососов, инициированных за несколько месяцев до советского освобождения. В паре со мной загонял дичь охотник из венгров. Имя его Бенце Вайда. Он был младше меня, наверное, вдвое, – и методы борьбы с нечистью у нас радикально различались. Но Бенце – боец сильный и отважный. Это надо признать.

      Четыре молоденькие вампирши наводили ужас на весь город. Русских солдат девицы не трогали, а вот в крови своих соотечественников они буквально купались, омывая тело и гнилую душу красным цветом. Они охотились утром и ночью, не пожирая бывших фашистов или им сочувствующим, а убивали обычных людей. У них был свой особенный почерк. С тех пор я называю его румынским. После укуса и высушивания тел, вампирши резали горло от уха до уха.

      Через три дня поиска вышли на след банды. Вампирши проживали в старой усадьбе, которую оставила