Только с тобой. Стефания Романова

рядом, молча улыбался. Вскочила, побежала к окну. Заснеженная, скованная морозами безлюдная улица Горького величественно стояла, украшая Москву, а здесь, дома, было тепло, уютно и пахло пирогами.

      – Лиз, завтракать, – позвал ее Артем. Ели молча, вкусный аромат пирога с яблоками перебивал терпкий аромат чая с мятой.

      День потянулся долго и скучно. После обеда позвонила Валя Царева, позвала в гости к пяти. Лиза, одевшись потеплее, понеслась в общежитие иняза.

      Лиза, Валя Царева и Маша Королевская дружили с первого курса. Познакомившись на вступительных экзаменах, они больше не разлучались. Валя и Маша землячки – обе из Воронежа. Темноволосая Маша, с черными небольшими глазками умными и зоркими, черными бровями, извивающимися красивой дугой, белолицая – красивая девушка. Внимательная и отзывчивая она была сердцем компании.

      Валя же совершенная ей противоположность: хохотушка, с толстенной светло-русой косой, серыми огромными глазами, обычно выражающими удивление, пухлыми алыми губками, румянцем на щеках. От нее веяло радостью, весельем. Подружки жили в общежитии в одной комнате, чисто убранной, с цветастыми занавесками, вышитыми рушниками и самоткаными дорожками, вязаными крючком из старых тряпок круглыми салфетками на стульях.

      Новогодний студенческий стол ароматный и скромный собран был с любовью: бисквитный торт с повидлом, обсыпанный крошкой, и любимое Лизино вишневое варенье в вазочке, нарядные чашки на блюдцах – все готово к чаепитию. Валя поставила чайник, девушки уселись вокруг стола, завязалась беседа.

      – Он тебе понравился, – заключила Валя, обращаясь к Лизе.

      – Очень, как бы его увидеть еще раз? – мечтательно спросила Лиза.

      – А ты поступай в комсомол, – предложила Маша, – пойдешь в горком, там его непременно встретишь. Девушки засмеялись.

      – Чайник дует, – сообщила, заглянувшая в комнату кучерявая голова.

      – Иду, – крикнула Валя и побежала на кухню.

      – Он от тебя не отходил, может сам начнет тебя искать, – успокоила Лизу уже серьезно Маша.

      – Хоть бы, – грустно ответила Лиза, – я о нем только и думаю.

      Напившись чаю, сели рядышком на кровати. Смеркалось, за окном кружила метель, заледенелые снежинки просились в тепло «тук-тук», сидели прижавшись друг к другу, свет не включали, каждая думала о своем.

      – Домой хочу, – вдруг грустно сообщила Маша, – соскучилась по своим. У нее из родни были мать, бабка и тетка.

      – Скоро поедем, – успокоила ее Валя, я бы тоже своих навестила.

      – А за окном шумела вьюга, она страдала от любви, – начала тихонько импровизировать Лиза, – она звала его как друга…, – нет, не так…, лучше так, – а за окном шумела вьюга, в окно негромко постучась, она звала его как друга, не веря в дружбу, но стремясь, позвать его с собой в дорогу, навек, навек соединясь.

      – Девочки, брысь хандру! – вскочив и включив свет, воскликнула Маша, – Лиза, тебе пора домой, мы проводим