Сказки русских писателей. Александр Пушкин

струится золотой...

      Наш старик, сколь ни был пылок,

      Долго тер себе затылок.

      «Чуден, – молвил, – божий свет,

      Уж каких чудес в нем нет!»

      Весь отряд тут поклонился,

      Мудрой речи подивился.

      Городничий между тем

      Наказал престрого всем,

      Чтоб коней не покупали,

      Не зевали, не кричали;

      Что он едет ко двору

      Доложить о всем царю.

      И, оставив часть отряда,

      Он поехал для доклада.

      Приезжает во дворец.

      «Ты помилуй, царь-отец! —

      Городничий восклицает

      И всем телом упадает. —

      Не вели меня казнить,

      Прикажи мне говорить!»

      Царь изволил молвить: «Ладно,

      Говори, да только складно». —

      «Как умею, расскажу:

      Городничим я служу;

      Верой-правдой исправляю

      Эту должность...» – «Знаю, знаю!» —

      «Вот сегодня, взяв отряд,

      Я поехал в конный ряд.

      Приезжаю – тьма народу!

      Ну, ни выходу ни входу.

      Что тут делать?.. Приказал

      Гнать народ, чтоб не мешал.

      Так и сталось, царь-надежа!

      И поехал я – и что же?..

      Предо мною конный ряд:

      Два коня в ряду стоят,

      Молодые, вороные,

      Вьются гривы золотые,

      В мелки кольца завитой,

      Хвост струится золотой,

      И алмазные копыты

      Крупным жемчугом обиты».

      Царь не мог тут усидеть.

      «Надо ко́ней поглядеть, —

      Говорит он, – да не худо

      И завесть такое чудо.

      Гей, повозку мне!» И вот

      Уж повозка у ворот.

      Царь умылся, нарядился

      И на рынок покатился;

      За царем стрельцов отряд.

      Вот он въехал в конный ряд.

      На колени все тут пали

      И «ура» царю кричали.

      Царь раскланялся и вмиг

      Молодцом с повозки прыг...

      Глаз своих с коней не сводит,

      Справа, слева к ним заходит,

      Словом ласковым зовет,

      По спине их тихо бьет,

      Треплет шею их крутую,

      Гладит гриву золотую,

      И, довольно насмотрясь,

      Он спросил, оборотясь

      К окружавшим: «Эй, ребята!

      Чьи такие жеребята?

      Кто хозяин?» Тут Иван

      Руки в боки, словно пан,

      Из-за братьев выступает

      И, надувшись, отвечает:

      «Эта пара, царь, моя,

      И хозяин – тоже я». —

      «Ну, я пару покупаю!

      Продаешь ты?» – «Нет, меняю». —

      «Что в промен берешь добра?» —

      «Два-пять шапок серебра». —

      «То есть, это будет десять».

      Царь тотчас велел отвесить

      И, по милости своей,

      Дал в прибавок пять рублей.

      Царь-то был великодушный!

      Повели коней в конюшни

      Десять конюхов седых,

      Все в нашивках золотых,

      Все с цветными кушаками

      И с сафьянными бичами.

      Но доро́гой, как на смех,

      Кони с ног их сбили всех,

      Все уздечки разорвали

      И