Мой парень дышит огнём. Мария Николаевна Сакрытина

этому времени Иннар действительно скинул мне перевод, я на него полюбовалась – какое-то сочинение какого-то древнего зануды. Потом закрыла файл и пошла спать.

      А Иннар не пошёл. Иннар в третьем часу ночи попытался сменить пароль на домботе. Идиот, сказала же: я артефактор! Хочешь меня взломать, подсыпь мне галлюциноген в кофе, я тогда сама всё сделаю, но не лезь в мою админку, сволочь! Это хуже, чем снимать трусы с окна – а они, может, не просто так там висели. Это как заняться сексом на моей кровати, чёрт бы тебя побрал!

      Проснулась я под вой сигнализации и истошные вопли робота: «Вас пытаются взломать!» Спасибо, я догадалась!

      Пока сообразила, что это не покушение. Пока поняла, что это не папа с его ребятами из службы безопасности. Пока добежала до подвала, где у меня, кроме сумок и туфель, ещё транзисторы. Пока разобралась, в чём дело и объяснила домботу, что «хватит паниковать, гад, опасности нет!», было уже полчетвёртого.

      Всклокоченная, с гаечным ключом в руках я постучала в спальню к дракону и вежливо поинтересовалась:

      – Какого чёрта?!

      Он сонно посмотрел на меня, стоя на пороге – актёр! – и спокойно спросил:

      – А что случилось?

      Что случилось? Что случилось?!

      Я прокрутила в руке гаечный ключ – дракон, не отрываясь, следил за ним – набрала в грудь побольше воздуха и объяснила, зачем девушкам для красоты нужен сон. Я злая, когда невыспавшаяся. Я некрасивая, когда невыспавшаяся. А оттого я вдвойне злая!

      Дракон всё это выслушал со спокойствием парня, у которого девчонка бесится из-за ежемесячных болей. Удивился только, когда припечатала:

      – Хочешь менять пароли – меняй днём!

      Короче, на занятия я пошла некрасивая, злая и да, невыспавшаяся. Даже завтрак – пирог с фруктами – не поднял мне настроение.

      А в университете поджидал доктор Юрд.

      Да уж, это с самой ночи был не мой день.

      Доктор Юрд попросил прокомментировать перевод – который я даже не читала, – опираясь на эмотивный синтаксис. Сказка «поздно легла – устала – ничего не помню» снова не подействовала.

      – Перевод делали не вы, – припечатал доктор Юрд и влепил мне неуд. – На экзамен я вас всё ещё жду, но буду беспощаден, так и знайте.

      Уап-уап-уап. Дракко – самый сложный экзамен на этой сессии, исключая все десять видов артефакторики, которые давались мне сравнительно легко. И я его точно не сдам. Плакала моя стипендия.

      – Девчонки, а Эля встречается со старшекурсником, – объявила Ирма на практической артефакторике.

      Мы работали каждый за своим столом, пока преподавательница вышла попить кофе. В конце года она нам была уже не очень нужна – разве что у кого-то артефакт взорвётся, например, у меня. Впрочем, потушить его не проблема. Проблема не залить пеной остальные столы.

      Одногруппницы не удивились: я постоянно с кем-то встречалась. Правда, быстро теряла интерес, но расставались мы всегда друзьями.

      – Эль, кто он? Теоретик? Неужели боевик? Или тоже артефактор?

      Я пыталась распутать провода – после неудачного эксперимента они сцепились, как клубок голодных