Мой парень дышит огнём. Мария Николаевна Сакрытина

зах, и драконы привыкли к нам, и не заметили, как мы изменились. Они по-прежнему считали нас неразумным скотом, пусть двуногим и говорящим.

      Мы были слабее могущественных драконов, но нас было много, и в этом мы нашли силу. Наши волшебники стали практиковать кровавые чары. Такая магия требует жертв, но мы смирились с ними за века жизни бок о бок с драконами.

      В конце концов под самым их носом маг О́ндер вывел формулу печати. Она отрезала драконам крылья, заперла их в человеческом облике и заставила служить хозяевам – нам – беспрекословно.

      Очень скоро мы обнаружили, что драконы умирают в неволе. Однако если скрестить дракона и человека, потомство будет всегда драконьим – слабее, чем чистокровные, зато покорным.

      Так мы вывели полукровок. Сейчас их поголовье в Каэлии колеблется от трёх до пяти тысяч взрослых особей. Мы используем их в магических практиках: волшебный потенциал полукровок по-прежнему выше человеческого, и уважаемое собрание безусловно согласится, что гуманнее брать кровь для заклинаний у них, чем у людей.

      К тому же, это на пользу самим полукровкам: в Южном питомнике неоднократно исследовали поведение дракона, с которого сняли печать. Результаты неутешительны и подтверждают истину, известную в Каэлии даже ребёнку: драконы-полукровки похожи на человека лишь внешне, в душе они – если у них вообще есть душа – кровожадные чудовища. Маги из Южного питомника в своих докладах уверяют: на воле дракон-полукровка теряет даже зачатки разума и подчиняется лишь одному желанию – убивать».

Комментарии к речи:

      «Да отстреливать их надо, как в Аста́рии», – спикер народного совета, Ил́иар Тер.

      «Завязывали бы вы, господин Верховный маг, с пропагандой», – граф Ла́влес.

      Часть 1

Каэлия, столица, 581 год с начала правления Вильяма Первого, июнь

      Глава 1

      Будь эта история сказкой, она бы начиналась так: жила-была ведьма.

      Нет, лучше: жила была волшебница. Ведьмы старые и уродливые, а эта… Не красавица, конечно, но таких худощавых блондинок с открытой улыбкой называют симпатичными. И до старости ей было далеко, даже двадцать лет ещё не исполнилось. А ещё она была очень общительной ведьмой, то есть, волшебницей, поэтому друзей у неё хватало.

      И однажды она встретила дракона…

      ***

      Но эта история не сказка, и потому она начнётся так…

      – Ошибка кода, ошибка кода, кода, кода, – ныл в ухо механический помощник-клипса.

      В другое так же монотонно, только через другую клипсу, надрывался домашний робот, он же компьютер, а ещё точнее – система «умный дом», у которой был доступ ко всей бытовой технике:

      – Посетители, к вам посетители, посетители!

      Не открывая глаз, я попыталась отмахнуться. В ответ что-то звякнуло, бумкнуло и наконец зашипело. В нос ударил запах гари и озона – сработала пожарная сигнализация.

      Всё как всегда: моё обычное пробуждение за лабораторным столом в попытке закончить курсовой проект.

      Который только что взорвался.

      – Посетители! – не умолкал домбот.

      – Кода, кода, кода, – вторил помощник.

      Я зевнула, открыла глаза, упёрлась взглядом сразу в пять вирт-экранов над столом и подумала, что зря я это – надо было спать дальше. Если бы не помощник с домботом, так бы и сделала. Но они в унисон долбились мне в ухо, и где-то в висках им отвечала мигрень.

      – Посетители, кода, посетители!

      Для начала я попробовала встать. Или хотя бы разогнуться. Получилось с третьей попытки и вместе с клеёнкой. А ещё транзисторами, платой, проводами и отвёрткой. Суперклей – он такой, работает на совесть, не то что я.

      – Кода, посетители, кода!

      Да-да, щас… Я на ощупь нашла кружку, но вместо кофе в ней оказались скрепки, а под ними – мой курсовой проект, напоминающий ежа из проводов и транзисторов.

      А что тогда сгорело?

      – Посетители! Кода, посетители, кода!

      Стоило решать проблемы поочерёдно, и первым делом я разобралась с клеёнкой – отодрала её от себя, швырнула плату с транзисторами обратно на стол, а отвёртки – в ящик под ним. Потом смахнула вирт-экраны, чтобы перед глазами не маячили. Ремешок планшета на руке замигал алым, но стоило на него посмотреть, как он погас. А я в который раз подумала, что неплохо бы взять его и усовершенствовать. Как тот умный артефактор, который превратил планшеты, целиком состоящие из экранов – как чёрные зеркала – в такие вот браслеты. Удобно: лёгкие, всегда с собой, и экраны можно вызывать когда хочешь, любого размера. Важно только не забыть скрыть их в настройках от окружающих, а то зачем другим видеть, как ты читаешь любовный роман со взрослыми картинками, например? Теперь от тех древних планшетов только название и осталось.

      Второй проблемой был код, и тут уж делать нечего. Я посмотрела на курсового «ежа», вытащила из него плату – и отправила остатки в утилизатор. Механический помощник тут же заткнулся, а я мысленно поздравила себя с очередным неудачным