Титан: Наследие. Ивар Рави

Лайтфут, которому на вид едва дашь двадцать пять, и Санчо, сильно похудевший и явно скинувший около десятка лет – всем не хватало только Макса. Но Санчо сказал ждать – значит, надо ждать.

      Неандерталец показался на берегу: он обожал устрицы, поедая их сырыми с утра до вечера. Увидев, что Санчо смотрит на него, Тиланлдер помахал ему рукой. Фигура на берегу повторила его движения и вдруг рухнула на землю. Вскочив, Герман побежал по берегу, но первым к упавшему Санчо подбежал Бер. Неандерталец был без сознания – несильными пощечинами Тиландеру удалось добиться, чтобы тот открыл глаза.

      – Макш,– прохрипел приемный сын Макса, снова отключаясь. В отчаянии, Тиландер поднял глаза и остолбенел – четкий прямоугольник молочного тумана висел в море. Решение он принял за секунду:

      – Все на корабль! Макс Са ждет нас, Высшие Силы послали нам знак!

      Глава 2. Агентурная сеть

      Удачный рейд на Будилиху омрачался одним событием – попаданием в лапы «христоверов» отряда Панса. Мы находились в трех днях пешего пути, когда я получил от него прощальный ментальный посыл – Панса попрощался со мной. Я не успел к нему привыкнуть, как к Санчо, но утрата отряда неандертальцев была невосполнимой. После того как они проведают свое поселение и отведут туда женщин, Панса собирался обратно.

      За время, проведенное в каменном веке, я лишился многих друзей, но именно смерть неандертальцев принимал ближе всего к сердцу. По своей сути эти мощные и неуклюжие люди были очень добродушны. Неандертальцы никогда не убивали животных больше, чем могли съесть. С их физической силой им ничего не стоило срубить дерево каменными топорами. Но рубили они их крайне неохотно, стараясь обойтись уже упавшими деревьями. Вначале я считал это ленью, пока однажды Санчо не объяснил, что деревья тоже живые. Ментальность неандертальцев не позволяла им причинять боль другим, если в том не было крайней необходимости. После неудачного штурма Максимена многие воины отряда Панса получили ранения, я сам видел, как они ухаживали друг за другом. Те же кроманьонцы были куда безразличнее к своим, зачастую игнорируя калек и раненых.

      Наше возращение в Берлин получилось триумфальным: весть о захвате и сожжении Будилихи распространилась с невероятной быстротой. Будилиху знали и ненавидели даже в Берлине. Если в Макселе потомки «христоверов» составляли меньше половины населения, то в этом гнезде параноиков и сатанистов они значительно преобладали.

      Даже с учетом убитых неандертальцев Панса мой отряд не уменьшился. За счет десятка воинов из общины Наима, Русов из Будилихи и вновь прибывших Русов из Макселя численность возросла.

      Терс встречал нас во главе конного отряда уже в предместьях Берлина: я заблаговременно послал гонца с радостной вестью о локальной победе.

      – Макс Са,– правитель соскочил с лошади, преклоняя колено. Я никак не мог заставить его прекратить это проявление уважения – Пабло крепко вбил своим потомкам в голову уважение к моей персоне.

      – Терс, есть