9 Этажей. Роман Романов

сжалось. Отвращение. Не желая больше видеть эту улыбку, я посмотрел в левую часть паба, где увидел несколько деревянных столов, за которыми сидели мужчины среднего возраста. Лица у них были ничуть не лучше чем у бородатого господина, сидящего справа от меня. Усталые, желающие хотя бы на время забыть о том кто они, откуда пришли, что здесь делают, и как им быть.

      От того что я увидел, на меня накатила меланхолия. Попытавшись вспомнить вчерашний и сегодняшний день, я ненавязчиво спросил у бармена, какое сейчас время. «19:09 по местному времени», – спокойно ответил он.

      Меня вдруг прошибло внезапным раскатом ужаса. Я вспомнил. Я вспомнил весь временной отрезок последних четырёх лет, от завершения учёбы в университете, до сегодняшнего дня.

      А ужас заключался в том, что все четыре в слепую прожитых года, пронеслись сквозь меня, как мимолётное дуновенье ветра, смешивающее всё, что со мной происходило за этот период, безжалостно перемалывающий каждое событие, происходившее со мной. Уничтоженные серостью бытия воспоминания. Той самой серостью, которую имею счастье лицезреть по утрам, приходя на работу, и уподобленным им вечерам, возвращаясь с работы в пристанище. Обращённые в повседневную и унылую пыль фрагменты памяти.

      Бзик.

      *Ты достоин этой скоротечности. Один из множества погасших, волочащих свой бренный сосуд из плоти по грубой земле*

      Стряхнув голову от внезапно нависшей мысли, я поднял горлышко бутылки с пивом к губам. Последовал долгий глоток. Опустив бутылку на барную стойку, и ощутив, как выпитый только что алкоголь рьяно плескается в желудке, засунул руку в карман чёрных штанов, с целью нащупать денежную купюру для оплаты. Нащупав заветный свёрток зелёной бумаги, протянул его по стойке прямиком к бармену. Произнеся непроизвольно выскочившую из уст фразу «Сдачи не надо», встал из-за стойки, и скрипя по деревянному полу лакированными туфлями, направился в сторону выхода.

      Уже подходя к столь желанному выходу на свежий воздух, ощутил неожиданный хват черствых пальцев на правом плече. Обернувшись, встретился взглядом с седым бородатым господином, ранее сидевшим справа от меня за барной стойкой. От него разило тухлятиной и кошачьей мочой. Улыбки у него на лице уже не было. Взгляд был проникновеннее, чем пару минут назад, а дёргающаяся из стороны в сторону челюсть, через секунду обнажила ряд гнилых и почерневших обломков, когда-то служивших зубами. Показалось, что он вот-вот выпустит струю пожелтевшей струи мне в лицо.

      Бзик.

      *Он хочет что-то сказать. Что-то важное. Незаменимое знание или опыт, пропущенный через алкогольный фильтр мыслительного процесса, длинною в жизнь*

      –Вот, держи, – скрипя сквозь зубы проговаривает он, доставая свободной рукой из кармана сальной коричневой куртки что-то.

      –Эй, мне ничего не нужно от тебя муж… – не успеваю я договорить из-за подобравшейся к лицу руки седого старца.

      Внимательнее рассмотрев его протянутую ко мне руку, я увидел маленький округлённый объект посередине ладони, сделанный из