Шёл по городу волшебник. Юрий Томин

только одна половина чуда. Вторая, главная половина, не получилась. Напрасно Толик ждал свистка. Толстяк спокойно перешёл улицу и протиснулся в двери продуктового магазина. И Толику стало до слёз обидно. А тот, кто должен был забрать толстяка, в этот самый момент легонько подтолкнул Толика в спину и сказал:

      – Не задерживайся, мальчик, не задерживайся. Мне на пост нужно возвращаться.

      Уже в третий раз попадался навстречу Мишка Павлов. Каждый раз он забегал вперёд и проходил мимо, подмигивая левым глазом. Всем видом он старался показать, что он с Толиком заодно. Но помочь Мишка, конечно, ничем не мог. Даже тем, что, отойдя на безопасное расстояние, строил рожи спине милиционера. Возле милиции Мишка отстал, и Толику стало совсем тоскливо. Вдвоём было как-то веселее.

      В отделении милиции за барьером сидел капитан и писал что-то в толстом журнале. Увидев Толика и старшину, он усмехнулся:

      – Вы зачем, Софронов, ребёнка привели? Разве забыли, что у нас детская комната на ремонте?

      – Так точно, забыл, товарищ капитан, – сказал старшина.

      – А может, вы не забыли, а просто на посту стоять надоело? Решили прогуляться?

      – На улице – погода, товарищ капитан, – сказал старшина. – Это не зима. Сейчас на улице одно удовольствие. А вот мальчик, товарищ капитан, очень странный. С одной стороны, говорит: мать у него на фронте погибла…

      – Не погибла, – едва слышно возразил Толик. Но его никто не услышал.

      – С другой стороны, – продолжал старшина, – отец, говорит, преступниками ранен. А сам, между прочим, неправду говорит. Это и товарищ его подтвердил. Как фамилия товарища-то? – повернулся старшина к Толику.

      – Павлов… – совсем тихо проговорил Толик.

      – Вот-вот, – сказал старшина, – а сам, между прочим, тоже Павловым назвался. И через дорогу ходит, где ему вздумается.

      Услышав последние слова старшины, Толик вздрогнул и жалобно шмыгнул носом. Лишь сейчас он вспомнил, что назвал старшине не свою, а Мишкину фамилию. Какое за это полагается наказание, он не знал, но уж, наверное, самое маленькое – тюрьма или в школе поставят двойку за поведение.

      – Хорошо, товарищ Софронов, идите, – приказал капитан. – Только больше мне тут детский сад не устраивайте и пост по пустякам не бросайте. Не первый месяц служите. Пора привыкать. Ясно?

      – Так точно, – сказал старшина и ушёл.

      – Ну-ка, Павлов, – сказал капитан. – И объясни, пожалуйста, где тебя так врать научили.

      – Почему… врать… – запинаясь, пробормотал Толик.

      – Потому что никакой ты не Павлов. Верно?

      – А как моя фамилия? – спросил Толик.

      – Это ты сейчас мне и скажешь.

      Капитан, усмехаясь, смотрел на Толика, и было понятно, что фамилию сказать всё-таки придётся.

      – Рыжков.

      – Ну вот, теперь ты говоришь правду. Это сразу видно, когда человек правду говорит, а когда врёт. Молодец. Твоя мама когда на работу уходит?

      – К двум часам, – ответил Толик и победоносно посмотрел на капитана. Сейчас-то