Лицом к лицу. Валентин Колесников

на меня из-под красивого росчерка черных бровей. Она хотела еще что-то сказать, но голос Ингуша, раздавшегося из прохода конюшни, заставил ее умолкнуть.

      – Эльза, ты где?! – голос его окрика, встревоженно позвал девушку.

      Она взглянула на меня и почти шепотом произнесла мне:

      – Мой отец! – и звонко крикнула в ответ, – Папа, я здесь, ухаживаю за жеребенком, которого вчера Марго родила!

      – А, кто там с тобой? – раздался голос конюха ближе.

      – Это Альберт, сын хозяина, он только что приехал на каникулы. – Но повышать голос Эльзе уже не пришлось, Ингуш стоял у загона.

      – Здравствуйте Альберт! – поздоровался конюх, войдя в загон, и осматривая жеребенка.

      – Аппетит у него хорош, еще дня два и можно будет пускать к его маме, когда станет на ноги прочно.

      – Ты у меня хорошей хозяйкой растешь у моего друга сын такой как ты, он на хуторе Сушенгоф работает конюхом, вот подрастешь будешь ему невестой.

      – Папа ты рано говоришь об этом, а если он мне не понравится, тогда что?

      Я понял, что пора вмешаться:

      – Уважаемый мастер, я искал тут вас, оседлайте мне хорошего коня, хочу прокатиться, соскучился по верховой езде?

      – Папа оседлай и мне лошадку, я хочу показать Альберту окрестности, и к тому же я буду не одна? – с мольбой в глазах попросила дочь.

      – Ну да ладно, ты у меня хорошо сидишь в седле, оседлаю тебе Лили, она спокойная и чуткая к наездникам. Альберт поедет на строптивом жеребце двух годовалом, вы, Альберт его знаете?

      – Это тот в яблоках, да? – вспомнилась мне лошадка, которую я объезжал, правда на длинном поводке Ингуша и кругами на дворе конюшни в большом огороженном загоне для выгулов молодняка.

      – Да, его надо прогонять раз в три дня, как раз вот вы и прокатитесь с Эльзой.

      – О! Папочка. О! Папочка, я так рада!

      – Докорми малыша, а я пойду седлать лошадей, – Ингуш взглянул мне в глаза, – пойдем Альберт поможешь мне управится с седлами, да и тебе будет наука.

      – Спасибо вам Ингуш, я послежу за ее Лили.

      – А она за твоим в яблоках! – насмешливо ответил конюх.

      Мы уже заканчивали седлать лошадей, когда Эльза, переодевшись в ездовой костюм, который болтался на ней, как на тоненькой тростинке флаг, с улыбкой подошла к нам. Ингуш посмотрел на нее, улыбнувшись сказал:

      – Ну ты Эльза и вырядилась, как на взрослые скачки?

      – Папа, что было то и надела, а что, что-то не так?! – задиристо спросила дочь.

      – Иди, я подсажу тебя в седло.

      Ингуш ловко подставил две ладошки под подошву сапога дочки, и она легко вскочила с рук отца в седло. Эльза тут же повернула лошадь и минуя открытую загороду загона с разгона лошади перескочила на ней через высокую ограду изгороди и умчалась по дороге к лесу, крикнув:

      – Альберт, догоняй!!!

      – Вот горячая, как огонь, и все делает, как так, чтобы было по-своему! – ворчал конюх.

      Я направил