Звезда и пылинка. Сокол Рита

поднять глаза. А тем временем на поляне развернулся уже настоящий бой!

      Пятеро мужчин в чёрном нападали на Белого со всех сторон, а он кружился среди них, уклонялся и атаковал в ответ! Каждый его удар вызывал хлопок и мелкую вспышку. К нему продолжали подходить новые нападающие. Они выходили из теней, спрыгивали с уступов и все двигались бесшумно, точно тени. Но и они быстро оказывались под его ногами, совершенно обездвиженные. Да Белый раскидывал их точно боксёр в детском саду!

      Страх ледяной хваткой сжал шею и я не могла пошевелиться. Белый говорил бежать, а мои ноги дрожали в полном оцепенении. Я не могла смотреть на то, что происходило передо мной, но и отвести взгляд не могла. Казалось, Белый даже светился на фоне их…

      Тяжёлая ледяная рука легла на моё плечо, подняла на ноги, я не заметила этого, пока она не начала говорить.

      – А ты хитрее, чем я думала…

      Я подняла глаза. Меня держала та «прохожая», что ещё несколько минут назад направилась к моему дому. Она злобно усмехнулась, прижалась к моей спине, схватила за волосы и потянул, отогнув голову. Я вскрикнула.

      Белый обратил на нас внимание и взмахнул рукой в нашу сторону. Я помню, как со свистящим звуком в полетела белая вертикальная полоса, а потом влажный комкающийся звук и шипение поджаренного мяса. Я зажмурилась, ждала боль, но она так и не появилась. Пара капель упали на моё плечо и сбоку на шее стало очень тепло. Лицо «прохожей» буквально срезало по косой и фрагмент с левым глазом, виском и части скулы, потихоньку сползал вниз.

      Быстрые шаги, Белый бежал в нашу сторону. Толчок сзади и меня понесло прямо на него. Я завалилась прямо на него, едва не сбив с ног. Он устоял, поймав меня и впервые за всё время взбесился:

      – Озвездела?! Я же велел меня не трогать! – он встряхнул меня за плечи, ставя на ноги.

      Я мутным взглядом осматривала округу. Чёрные тела валялись по всей поляне. Холодный воздух пахнет озоном и железом. Я была так напугана, что никаких чувств во мне не осталось, только десятитонная слабость и дрожь.

      И во всём этом мраке и смраде, Белый оставался ослепительным и чистым. Он недовольно щурил носом:

      – Теперь придётся начинать сначала.

      Он отпустил меня, недовольно сложил руки на груди. Его вид стал настолько чистым, что мог бы ослепить при взгляде на него. Я опустила глаза, сознательность возвращалась. Я тихо спросила:

      – Начинать что?

      Он надменно усмехнулся.

      Тепло на шеи спустилось чуть ниже. Я инстинктивно потёрла её. На моих пальцах осталось много крови. Рана… Я даже не заметила, когда получила её! Стоило это осознать и мне стало очень холодно. Будто в моих венах вперемешку с кровью теперь носились кристаллики льда, колющие и замораживающие плоть изнутри.

      – В чём дело? – спросил Белый.

      – Ты меня порезал… – тихо ответила я, зажимая рану рукой.

      – Исключено, – тяжело ответил он, – Она успела тебя укусить.

      Укусить?! Мои глаза широко распахнулись. «Прохожая» хотела меня съесть, не могла бы войти в мой дом без приглашения…