Сюрприз за чайным столом. Татьяна Герцик

в гости к отцу, тем более что там отмечалась помолвка ее племянницы с маркизом Вестверри.

      Так что королева-мать приехала к закрытым дверям дворца строптивой невестки и удостоилась лишь униженно-растерянных извинений дворецкого. Жить в чужом доме без позволения хозяйки невместно было даже вдовствующей королеве, и она была вынуждена убраться восвояси, даже не высказав невестке всего, что наболело на душе.

      А что было делать? Гостья же не предупредила хозяйку о своем приезде, так что Лоринда была полностью в своем праве, ее даже упрекнуть было не за что.

      Приятное воспоминание об унижении вдовствующей королевы немного улучшило настроение опальной королевы, но не настолько, чтоб радостно улыбнуться погожему солнечному утру. Старавшийся ей угодить виконт Глицкий, видя, как она любуется цветами, опустился на одно колено, нарвал премиленький букетик фиалок и преподнес ей его, все также не поднимаясь с колен.

      Королева милостиво приняла подношение и даже прикрепила букетик на свой корсаж в знак благоволения. Обрадованный мужчина поцеловал ей руку, многозначительно пожав, но даже и этот намекающий на близость жест не вывел ее из мрачновато-меланхолического настроения.

      В полном молчании в сопровождении своей небольшой, но верной свиты она дошла до любимого павильона в самом центре ухоженного парка и растерянно ахнула, замерев на месте – во главе накрытого к чаю стола, там, где было положено восседать хозяйке, то есть ей самой, привольно устроился какой-то странный мальчишка с припорошенными пылью взлохмаченными короткими волосами соломенного цвета и бесцеремонно уплетал ее пирожные со стоящей перед ним доверху наполненной тарелки!

      Не то, чтоб ей было жалко каких-то ничтожных пирожных, после чаепития их всегда оставалось больше сотни, но сам факт его присутствия в ее закрытом для посторонних парке был просто невероятен! Ведь парк, да и все имение охраняло несколько сотен подготовленных к любым неожиданностям стражников.

      Наглый мальчишка был одет в странный колет с широкими разрезами, из которых выставлялась сероватая рубашка из плотного миткаля, и обтягивающие ноги черные штаны, подобные которым никто в Роденосе не носил. А уж его коричневые башмаки с тупыми носами были попросту смешны.

      Не обращая внимания на подошедшую толпу придворных, нахаленок, зажмурившись, клал в рот одно за другим малюсенькие пирожные и довольно причмокивал, смакуя и одобрительно кивая головой.

      – Ты кто такой? – грозно вопросила королева, скорее озадаченная, чем возмущенная, подойдя поближе к столу.

      Мальчишка открыл глаза, повернул голову налево, увидел королеву со свитой, но вовсе даже не испугался, как ожидала Лоринда. Наоборот, он широко улыбнулся и в знак приветствия развязно помахал всем испачканной в шоколаде рукой.

      – Привет! – бросил он подошедшей к нему вплотную раздосадованной столь неуважительным