Учитель. Яна Завгородняя

и в едином порыве с окружавшими её девушками взглянула туда, где возле кафедры стояла госпожа Готфрид и высокий мужчина в чёрном костюме. Теперь он пристально смотрел на Кристину и в этом взгляде читалась лёгкая усмешка в смеси с удовольствием от произведённого впечатления. На какое-то время Теодор Макинтайер сбросил маску строгого учителя и снова превратился в дружелюбного попутчика. Кристина не смогла выдержать этот взгляд и того, что сама же по собственной неуклюжести выдала себя. Да чего уж, всё равно он увидел бы её. Не сейчас, так на уроке. Девушка тяжело вздохнула. Требовалось дожить до конца торжественной линейки, чтобы отправиться уже наконец на первый урок и забиться где-нибудь в дальнем углу. Не хотелось никого ни видеть, ни слышать.

      Глава 5

      Каждый год девушек плавно погружали в учебный процесс, не усложняя жизнь дополнительными занятиями первые две недели. Это потом они будут носиться из корпуса в корпус – от занятия по домоводству на танцевальный кружок и из спортивной секции на курс кройки и шитья. Из года в год ученицы проявляли чудеса телепортации, особенно когда им требовалось успеть наведаться в столовую, чтобы подкрепить силы после физкультуры, а затем за считаные минуты явиться при полном параде на биологию, кабинет которой находился в противоположном конце здания.

      Урока литературы у класса Мадлен Дитер в тот день не было. К сожалению, в расписании следующего дня, вывешенном на стене в холе, он значился, а потому раздосадованная Кристина тихо выругалась, закатив глаза. Теперь втроём с соседками, облачёнными, как и все здесь, в белые рубашки с форменными брошами на шее, тёмно-синие жилетки, такие же синие плиссированные юбки до колен и чёрные туфли на невысоком каблуке, она внимательно изучала стенд с расписанием.

      – Кошмар, – протянула Ханна, – нам добавили линейную алгебру. Блин, за что? – она громко простонала. – Я и обычную то не понимала.

      – Добавили ещё час химии! – подхватила Марта, – Боже, помоги нам дотянуть до конца этого учебного года, чтобы больше не вспоминать весь ужас, что мы пережили здесь.

      Девушки развернулись и зашагали в сторону кабинета, где госпожа Мадлен собирала всех для проведения классного часа. Они почти не обращали внимание на готические интерьеры, которые не казались такими уж пугающими, когда по ним из стороны в сторону текла толпа молодых девушек и учительниц. Несколько лет назад, когда они только оказались в стенах корпуса старшеклассниц, девушки ещё восхищались нервюрными сводами, гладко отполированными аскетичными дубовыми скамейками, расставленными вдоль стен и муляжами копий, мечей и щитов, ритмично вывешенных на расстоянии десяти шагов друг от друга. Теперь весь этот антураж стал частью быта, а школьницы воспринимали подобие средневекового замка, как что-то обыденное и само собой разумеющееся.

      – Я люблю школу, – Кристина вдруг ощутила странный прилив нежности, – несмотря на ректоршу, её озабоченного водителя, невкусные котлеты в столовой и библиотекаря, который