Приключения на небесах. Денис Владимирович Морозов

в свою пользу. – Обычный снежок, как и повсюду вокруг. Даже ничем не запачкан.

      – Вот именно! – резко поднялся на ноги Твердислав. – Сонная вена на горле разорвана, кадык прокушен, лицо бледное до синевы. А где кровь? Ее столько должно было натечь, что весь снег покраснел бы. Где же след? Я не вижу ни пятнышка.

      Любомысл взял факел в зубы, и на карачках, по-собачьи начал ползать по сугробам, выискивая пятна крови.

      – Что нашел? – спросил тысяцкий.

      – Ничего, – упавшим голосом ответил слуга.

      – То-то же! – торжествующе заключил Немил. – Выходит, я прав, а этот книжный червь обмишулился.

      И, чтобы у тысяцкого не осталось сомнений, решил застращать его до конца:

      – Из кого упырь выпьет кровь – тот сам в упыря обратится. Восстанет из мертвых и начнет рыскать во тьме. Кого встретит – на того нападет. Сказывают, будто в прежние времена целые города превращались в упыриные гнезда. А начиналось все с одного-единственного укуса.

      – Заткнись! – неожиданно рассердился на Немила боярин. – Черный народец и так растревожен. Того и гляди, вспыхнет «пугливый бунт». А тут ты еще, как сорока, разносишь страшилки на кончике хвоста. Чтобы я от тебя таких басен больше не слышал. Понял?

      Немил, не ожидавший отпора, отступил и закрылся тяжелой книгой.

      – Не верь этому вруну, сударь, – нахально заявил Любомысл. – Его бредни не подтверждаются современной наукой.

      – Книга волхвов и есть наука! – рассерженно вскричал Немил, и для убедительности огрел библиотекаря тяжелым фолиантом по шапке.

      Вот теперь победа над книжником была полной и окончательной. Однако неуч из книжной палаты никак не желал признавать поражения и упирался:

      – Знаем мы эти поганые книги! Твой наставник сам ее и сочинил. И пророчества с заклинаниями из пальца высосал.

      – Клеветник! Как ты смеешь его обвинять? – воспылал Немил праведным гневом. – Велемудр Кривейший прошел обучение у колдунов Дикого леса!

      – Никакой он был не великий кудесник, а такой же обманщик и шарлатан, как ты сам!

      – Ах ты, негодник! – зашелся от негодования Немил. – Меня ты можешь позорить, сколько душе угодно. Но своего учителя оскорблять я никому не позволю!

      – Учитель твой – бестолочь. А ты весь в него пошел! – с азартом выкрикнул Любомысл.

      – Не смей так о нем говорить! Не то…

      – Не то что?

      – Порчу на тебя наведу! Прокляну! Околдую!

      Любомысл расхохотался в лицо кудеснику.

      – Проклинай, сколько хочешь! – заявил он. – Я в твое чародейство не верю. Нет в тебе колдовской силы. Ты – пустое место и бездарь, который только и умеет, что запугивать ветхими байками суеверное простонародье.

      Немил задохнулся от гнева. В другое время он и вправду выпустил бы из-под камня Алатыря, что на острове Руяне, дюжину лихорадок, и вдохнул бы их этому наглому грамотею в селезенку, чтоб тот загнулся в страшных корчах и судорогах. Но сейчас к их спору прислушивался главный боярин столицы, а перед ним