Приключения на небесах. Денис Владимирович Морозов

наклюкался, признавайся! – велела нежить.

      – Да вот же, в котле, – хитро забегал глазами кудесник. – Хочешь, и тебя угощу?

      Вурдалак сунул пасть в котелок, резко отпрянул и завопил:

      – Ой, горячо! Ты нарочно меня ошпарил?

      – Да нет же! – подполз на четвереньках Немил. – Зачем мордой лезешь, как зверь? Пить нужно по-человечески. Вот, смотри, я тебе сейчас ковшик подам.

      Он в самом деле зачерпнул зелье ковшиком, подул, подождал, пока пар развеется, и поднес питье оборотню.

      Тот недоверчиво принюхался, взглянул на Немила, буркнул: «Ну ладно, раз ты не подох, то и мне худа не будет…», и мигом запустил в ковш свой безразмерный язык.

      Несколько мгновений зверь ошалело вращал глазами, словно пытаясь понять, что с ним стало. Затем взгляд его помутился. Он блаженно закатил желтые глазки и плюхнулся брюхом в снег. Его руки, с первого виду вполне человечьи, впились острыми когтями в сырую проталину. Еще мгновенье – и Вострозуб захрапел, испуская такие звуки, что весь лес, казалось, должен был испугаться до одури. Немил поддел его носком сапога – тот даже не шевельнулся.

      – Действует зелье! – с восторгом прошептал человек, быстро перекинул суму через плечо, подхватил котелок с ковшиком, и заторопился к белому храму, сложенному из огромных камней.

      Пока Немил бегал вокруг необъятного древа, перелезал через корни и носился вдоль каменных стен, разыскивая ворота, пахучее варево в котелке успело остыть и едва дымилось. Однако это ему было и нужно.

      Он подвесил котелок на двух рогатках прямо перед воротами, облил зельем полы своей рясы и бросил ковшик поблизости, после чего улегся рядом и напоказ захрапел, делая вид, будто уснул беспробудным сном.

      Расчет его оказался верным: не прошло и четверти часа, как ворота храма-крепости заскрипели, трое стражников выбрались и сквозь решетку начали разглядывать храпящего человека.

      – Чем это он так упился? – с любопытством спросил одноглазый.

      – Похоже, наварил в котле пива, – отозвался его старший собрат.

      – А может, это медовуха? – облизнулся третий.

      Его глаз посреди лба распахнулся и вперился в котелок, однако над двором уже успела сгуститься ночная тьма, и разглядеть что-либо оказалось трудно даже для трех зрачков.

      Немил слегка приподнял веко и сквозь тонкую щелочку увидел, как решетка со скрипом приподнимается, и трое великанов выбираются на поляну. Тут только ему пришла мысль, что они, чего доброго, для верности прихлопнут его своими огромными палицами, а то и просто наступят по неосторожности. Сердце тревожно забилось, к горлу подкатил ком, но Немил тут же взял себя в руки, выровнял дыхание и притворился мертвецки пьяным.

      – Дрыхнет, и в ус не дует, – сказал одноглазый, пихая лежащего человека деревянным башмаком.

      – Я тоже хочу так, – с завистью поведал двуглазый.

      – Вы что, забыли? Мы в сторожах! – призвал их к порядку трехглазый.

      – Да мы по глоточку только. До утра все повыветрится. Вот увидишь