Дети железного занавеса. Инна Робертовна Пермякова

туда-сюда поминутно, но заветной рыбы все не было.

      – Эй, городской, да у тебя всего червяка объели, – окликнул его Шура. – Надо нового насадить.

      В этот раз Юра ничего не поймал.

      – Хм… – сказал Шура, заглянув в пустое ведро новичка. – Так дело не пойдет. Негоже ни с чем возвращаться.

      И он запустил в ведро с водой пару-тройку карасиков из своего улова. Последовав его примеру, другие поступили также. И вот уже в ведре Юры плещутся, сверкая чешуей на солнце, штук пятнадцать рыбешек.

      – Ну вот, хоть на ушенцию будет.

      Юра воспылал благодарностью к ребятам и уважением к Шуре. В скором времени он убедился, что Шурик был душой деревенских ребятишек. Шубутной, озорной, но справедливый. Мог похвалить, поддержать, защитить или сделать выговор, наказать, исключив из круга товарищей на время, чтобы дать осознать провинившемуся свою ошибку. Его уважали даже ребята постарше и никогда не задирали, ведь в случае чего Шура мог и накостылять как следует. А еще Шура был главным организатором всяческих забав и развлечений. Так, например, он придумал Клуб детской самодеятельности. Всю неделю дети репетировали, а по четвергам устраивали вечерний концерт. Подход к делу был очень серьезный. Шура даже самостоятельно рисовал афишу и вывешивал ее на дверях магазина, который на чувашский манер называли «лавкка». По такому случаю привлекли деда Федора, который играл на баяне. Девочки танцевали под народные мотивы, организовался хор мальчиков, желающие рассказывали стихи и даже разыгрывали спектакли-сказки, используя как реквизит всевозможную домашнюю утварь. Перед импровизированной сценой расставляли стулья, табуреты, принесенные из дома и от соседей, рассаживали гостей и развлекали.

      Художественный руководитель организации Шурка сразу же определил «городского» в хор мальчиков, заявив, что «грех такому голосу пропадать». Первое время Юра стеснялся и не столько пел, сколько шептал себе под нос. Но постепенно осмелел и концерте на четвертом пел громко, с душой отдаваясь делу. Шура как-то предложил ему выучить стих и рассказать всем. Юра согласился.

      – Вот тебе книжка. Выбери, какой понравится. До следующей репетиции выучи назубок, – сказал Шура, протягивая сборник стихов Евгения Евтушенко.

      – Но я не умею читать, – смущенно сказал Юра.

      – Как это не умеешь?

      Юра развел руками, мол «вот так вот».

      – А сколько же тебе лет?

      – Семь с половиной.

      – Ну, брат, это не дело, – осуждающе высказался Шура и забрал обратно книгу.

      Вечером Юра прибежал к бабушке с просьбой научить его читать.

      – Читать? – улыбнулась бабушка. – Это можно. А ты буквы знаешь?

      – Немного.

      – Ну, беги тогда к тете Клаве, попроси у нее букварь.

      Вечерами бабушка садилась за стол, включала лампу и учила Юру сначала алфавиту, а потом складывать буквы в слова. Мальчик оказался способным учеником и уже через две недели удивил родителей умением читать по слогам. Правда, стихи Евтушенко все еще были сложны для него, но ничего, все еще впереди.

      ГЛАВА 4

      Ртутный