Дочь полка. Александр Снытко

. Есть, конечно, документальные подтверждения, что девочки и партизанили, и в боевых частях сражались с фашизмом, но художественного сочинения о них нет.

      Именно тогда и появилась мысль попробовать написать такую книгу, насколько я смогу это сделать. Что-то я нашел в доступных источниках, что-то слышал от участников войны, что-то сочинил. Получился рассказ, похожий на сказку, очень хотелось счастливого конца истории. Но ведь и в жизни иногда бывают истории, похожие на чудо.

      А еще я хотел вспомнить своих родителей, которым пришлось жить в оккупации на территории, захваченной врагом. Отец, Виктор, в 12-13 лет пытался партизанить. Некоторое время Витя приглядывался к немцам с целью улучить момент, когда можно было выкрасть у них оружие. Дело было летом, в доме, в котором жили фашисты, были открыты окна. Возле одного окна в простенке висели два или три автомата, что было видно с улицы. Этим и воспользовался юный «партизан» Витя. Подбежав к окну, он попытался выхватить один из автоматов, но не справился, не рассчитав вес оружия. Но хозяева оружия его заметили и подняли тревогу. Отцу повезло, он успел убежать за угол на соседнюю улицу и спрятаться, но несколько выстрелов вслед все же прозвучали. Одна из пуль ударила по ноге вскользь, оставив отметину на всю жизнь.

      Мать, Вера, тоже всю жизнь носила отметины войны. Она с матерью, моей бабушкой, попала под бомбежку и была ранена осколками бомбы в ногу. В нос тоже попал очень маленький осколок, оставшись там на всю жизнь. В школе потом ее дразнили, что нос в чернилах, а это синел тот самый осколок.

      О детях, переживших войну, этот рассказ.

      Все события и имена вымышленные, любые совпадения случайны.

      1

      Тошка была похожа на маленькую разбойницу из «Снежной королевы»: такая же шустрая и вездесущая. Правда, дальше совпадения заканчивались, потому что Тоню-Антонину-Тошку никто не баловал, а воспитывать старались все. Жила Тошка в военном гарнизоне. Она и родилась в гарнизоне. Отец ее был командир роты стрелков, а мать служила в полковой библиотеке.

      Тоня была первым и пока единственным ребенком в семье. Как это часто бывает, родители ждали сына, а родилась дочь, поэтому и имя у нее было соответствующее, которое подошло бы и мальчику и девочке – Тошка. Впрочем, огорчались молодые родители недолго, минуту, может, две, после чего с энтузиазмом принялись за воспитание нового члена советского общества. Шел 1933 год. Тогда всё делалось с энтузиазмом: индустриализация, коллективизация… Так с энтузиазмом доросла Тошка до школы.

      Пока Антонина заканчивала первый класс, ее отца перевели на новое место службы. Близко к западной границе создавали новые укрепленные районы, переводили части из других мест. Тошкин отец уехал еще в марте, не дождавшись конца учебного года дочери – приказ есть приказ. Мама осталась с Тоней, рассчитывалась на старом месте работы, да и просто решили девочку не срывать из школы.

      Антонина Синицына скучала по отцу и прописи выписывала старательно, чтобы не ударить в грязь лицом при встрече.

      В классе она была заводилой, не уступала ни в чем мальчишкам, была юркая и придумчивая, вполне оправдывая прозвище «Синица», данное ей одноклассниками. Дня не проходило, чтобы Синица не придумала новое похождение: то в школьный подвал заберется с пацанами, то на крышу, а то на полковое стрельбище пробралась с двумя такими же отчаянными сорванцами. Все бы ничего, да в тот раз проводились боевые стрельбы, и как дети обошли оцепление стрельбища и не попали под пули – одному Богу известно. В школе горе-разведчиков отчитали перед линейкой, дома – начистили кого чем по заранее известным координатам, а в полку солдат из оцепления стрельбища отправили на гауптвахту на трое суток за потерю бдительности. Тошке попало меньше всех, то есть ей вообще не попало: мать, вдобавок к школьной разборке, отчитала и пригрозила рассказать все отцу. Для девочки это было самое страшное: папу она очень любила и огорчать не хотела.

      Жизнь Синицы в гарнизоне почти соответствовала солдатскому распорядку. Вставала она по трубе горниста, играющего «зорю» в шесть утра, бежала на зарядку в папину роту, потом быстро завтракала и шла на уроки. После уроков, сделав домашние задания, снова бежала в роту на занятия по всем предметам военного дела. Как следствие она в силу возраста разбиралась и в воинских званиях, и в стрелковом оружии, и в гранатах, и в строевой подготовке. Даже когда ее не пускали на какие-то серьезные занятия, Тошка устраивала «уроки военного дела» во дворе, где она была безусловным командиром. Собрав соседских детей в «полк», генерал Синица устраивала и парады, и гранатометания, что частенько приводило к недовольству со стороны соседей, так как гранаты не всегда летели во вражеские цели, частенько попадая и в окна, и в развешанное для сушки белье, да и гражданскому населению перепадало. Благо, что «гранатами» были сухие палочки, в другое время валяющиеся под ногами.

      Но вот прозвенел последний звонок в первом классе, и Тошка с мамой, все последние дни жившие на чемоданах, сгрузив, не упакованное до того, в один большой узел, отправились к новой жизни.

      2

      В новом гарнизоне отец был уже не ротным, а