Через сон в реальность. Кора Январская

свою руку из руки парня. Они пошли по накатанной дороге к еле виднеющемуся вдали посёлку. Через некоторое время их нагнал мужик на телеге, на которую Прохор посадил Настю и вспрыгнул сам. Ударив лошадь вожжами, возничий заставил её пойти рысцой, от чего телега затряслась по ухабистой дороге, кажется вытрясая все внутренности, за то они ехали, а не шли пешком.

      Глава 3

      Варвара не стала убирать со стола и выметать хату, пока не получила весточку от Прохора, что они дошли до места, чтоб чего в дороге не случилось. Когда же Прохор прислал морока, и он появился во дворе, завиляв хвостом, стал издавать тихие звуки, слышные лишь тем, кто способен его видеть, а это единицы, и то, если он сам позволит, женщина приступила к домашним делам. Сразу вылила в миску молоко и размоченный в нём хлеб, всё, что не доел специально Прохор – хозяин морока, и поставила за колодец, подальше от глаз деревенских жителей. То, что этот зверёк действительно находился там, выдавала примятая, изредка шевелящаяся трава, и исчезающее угощение в миске.

      – Ну вот и ладненько. Ешь и возвращайся к хозяину, а я приберусь немного. – сказав так, ушла в хату.

      Через некоторое время услышала зов Фёдора.

      – Варвара, слышь? Выйди -ка на порог.

      Приоткрыв окошко, она выглянула во двор.

      – Чего это ради?

      – Выдь, говорю.

      – И не подумаю. Дел много. Говори, что надо?

      – Да вот руку поранил. Поможешь? Ты же у нас целительница, отказывать не смеешь.

      – А это как сказать. – она закрыла окно и вышла на порог – Не заходи, сама подойду.

      Шепча охранительное заклинание, она осторожно подошла к калитке.

      – Ну показывай, что там.

      – Да вот.

      Фёдор размотал руку, которая ещё немного кровоточила. Тряпка пропиталась уже каким -то количеством крови.

      – Так говоришь – поранился. А где же? Не в лесу – ли за деревней, случайно?

      – А, тебе, что? Лечить будешь?

      – А что тут лечить? Промой рану ключевой водой, да приложи лист подорожника, или крапивы. Ладно, стой там, принесу лист кровохлёбки.

      – И всё? А лечить как же?

      – А, так ты подумал, что, поймав морока и упустив его, получил откат? Так я с тобой и говорить не стала бы, не то, чтоб лечить. Ты, скажи, зачем насильно к себе в дом животное волок? Аль не знаешь, что он сам себе хозяина выбрать должен?

      – Так принёс бы домой, а оно глядишь и прибилось бы до хаты. А то один совсем, даже домовой какой не идёт, так как не хозяин я этому дому.

      – Так вон зачем руку -то продырявил. Ну так я, тебе, скажу, что не питается он кровью, и этим, ты, его не приманишь. А вот то, что захотел силой приручить, он, тебя, теперь мучить будет, сны поганые насылать, пока не надоест ему.

      – Так может всё ж так попривыкнет, и придёт ко мне в хату жить.

      – Да не придёт, говорю. Он уже хозяина нашёл.

      – Скажешь – хозяина. Да к кому же он пристал? Окромя меня его только, ты, видеть можешь, но хозяйкой стать не можешь.

      – А с чего решил, что, ты, можешь? Вот к кому должен, к тому и пошёл в услужение.