Куплю невинность. Марианна Кисс

вакансий я не могу найти работу.

      Маме не сказала, что меня выгнали и что ищу новую работу. Пусть думает, всё у меня хорошо. Пару недель могу кое-как протянуть на отложенные деньги, а потом придётся что-то решать. Не хочется возвращаться домой и слушать, что Нью-Йорк выплюнул меня как многих других, которые вернулись в Мидлтон.

      Я ещё поборюсь.

      ––

      К концу второй недели беспробудная тишина. Никто не предлагает мне работу, только бесплатные стажировки, от которых все шарахаются. Известно, что на них только теряешь время.

      Во вторник я вышла из квартиры утром, чтобы идти на собеседование в небольшую адвокатскую контору. Это последнее, что у меня осталось, но и надежды уже почти нет. Деньги на исходе.

      Я подняла руку, чтобы остановить такси и в этот момент зазвонил телефон.

      Смотрю на экран – Мама.

      – Алло, мам, я сейчас не могу говорить, у меня срочная работа…

      – Лаура, послушай, твой отец попал в аварию.

      Я опустила руку и жёлтая машина такси проехала мимо.

      – Мама, подожди, что ты такое говоришь? Что с ним, он жив?

      – С ним всё в порядке, – медленно проговорила мама.

      – Фу, ты меня напугала, разве можно так пугать? – я отошла от дороги в сторону, чтобы не стоять на пути у прохожих.

      – Он сбил человека…

      Я замерла на месте.

      – Как…

      – Да, тот человек сейчас в реанимации, но врачи говорят прогнозы плохие, состояние тяжелое, скорее всего… – мама на том конце затихла, наверное заплакала.

      – Ма-а-ам?

      – Да, я здесь. Просто… скорее всего, он не выживет, так нам сказали.

      Мне стало нехорошо.

      – А папа что?

      – Нам сказали, что он может сесть в тюрьму. Его осудят.

      – В тюрьму? Нет… как же так.

      – Это несчастный случай, понимаешь, он не хотел. Тот человек, он вышел из-за машины, понимаешь и отец успел затормозить, но… полиция сказала, что даже при всех обстоятельствах и понимании, что вины отца нет, он может сесть. Потому что человек сильно пострадал… он…

      – Боже, папа, ему нельзя в тюрьму, он же болен.

      – Нас может спасти, только если тот человек не умрёт, но на это нужны деньги много денег. Адвокат сказал, если мы заплатим за лечение, может быть, суд даст условный срок отцу и он не пойдёт хотя бы в тюрьму, понимаешь. Я уже выставила на продажу наш дом.

      – Что, мама, нет!

      Наш дом. Мой дом. Мамин и папин. Продать? Только не это!

      – Нам придётся это сделать, Лаура. Мы вынуждены. Никакого другого выхода нет. Кредит нам не дают, мы спрашивали.

      – Может мне попробовать взять кредит? – моя слабая попытка.

      – Это бесполезно, потом ведь нужно чем-то отдавать. Да нам много и не дадут, все кто узнаёт ситуацию, нам отказывают.

      – Как же так? Мама, а сколько нужно денег?

      Мама замолчала.

      – Не молчи, прошу тебя.

      – Много Лаура, очень много. Ему, этому мужчине, уже сделали три операции на пятьдесят тысяч почти. Они, его родственники, продают всё, чтобы спасти его.

      – О