Новый дом и муж в придачу. Алёна Цветкова

крикнуть я, но вместо этого захлопала глазками и робко пролепетала, стараясь не показывать зубки:

      – Простите, я вчера потеряла в торговом центре кошелек… вы его случайно не находили?

      Леха уставился на меня во все глаза. А я продолжала хлопать глазками и вытягивать губы вперед. И не могла понять, почему мы с Варей не подумали, что никакого кошелька у меня нет и быть не могло.

      Леха задумчиво посмотрел на меня, перекатился с пятки на носок и обратно, вынул руки из карманов и взмахнул рукой:

      – Ками, предъявите РУМ*?

      – Что?! – не поняла я.

      – РУМ, – спокойно повторил Леха, а в его глазах полыхнуло кровожадным триумфом. Того гляди бедную бруксу на косточки разделает. – Вы брукса, и обязаны предоставить этот документ по первому требованию любого должностного лица.

      Я побледнела и сделал шаг назад. Никакого рума у меня, конечно же, не было. Вообще впервые слышу это слово и то, что я кому-то должна что-то предоставлять.

      – Нет у меня никакого рума, – нахмурилась я и сделала шаг назад. И натолкнулась спиной на напарника Лехи – демон раза в три его шире.

      Через пятнадцать минут меня увезли в полицейское отделение на машине с мигалками, которую вызвал Леха. Я была так поражена его предательством, что даже не подумала сбежать. Хотя могла бы. Пусть они меня спереди и сзади заблокировали, но ведь можно было вправо-влево кинуться!

      Мы с Варей считали, что он смотрит на меня с интересом, как мужчина, а он все время просто подозревал бруксу в отсутствии необходимых документов. Но я вела себя тихо, и у него не было повода подойти и проверить этот самый РУМ. А тут я сама пришла к нему в лапы.

      *РУМ – регистрационное удостоверение магистрата

      За решеткой, или без бумажки ты букашка

      Скажу честно, когда мне было девяносто лет, ехать в полицейской машине с молодыми ребятами-полицейскими мне понравилось больше. Может быть потому, что никто на меня не надевал антидемонские наручники, от которых у меня невыносимо чесались запястья. И не направлял прямо в лоб пистолет с широким дулом. У меня сердце замирало от ужаса, когда я представляла какая пуля оттуда может вылететь. Размером не меньше шарика для пинг-понга. И она, наверное, разнесет меня в клочья. А заодно и двух огромных бугаев-демонов, настороженно сидевших рядом. Стоило мне чуть шевельнуться, как они тут же хватали меня под руки, словно боялись, что я собираюсь сбежать. Если бы не пушка, я бы нарочно поерзала, чтобы они понервничали. Волновать о будущем к компании двух симпатичных полицейских гораздо приятнее, чем одной.

      В отделение меня тоже завели под усиленным конвоем, как будто бы была злостной преступницей.

      Небольшая комнатка со столом, образцами документов, усиленная стальная дверь с решеткой из толстых прутьев и небольшое окошко, забранное более аккуратной и тонкой решеткой. Небогато. Точь-в-точь, как в нашем мире. Если бы у меня так сильно не зудели руки от наручников, то я бы решила, что это просто сон.

      – Бруксу