Путь Сумеречницы. Светлана Гольшанская

блистать.

      – Не хочу блистать. Я хочу, чтобы меня сопровождали духи предков! – Лайсве топнула ногой, стремясь показать решимость.

      – Не капризничай. Постарайся быть на высоте, и ничья помощь тебе не понадобится, – он обнял Лайсве за плечи. Колкие усы защекотали ее лоб.

      Отец отстранился, пропуская вперед смуглую камеристку с новым платьем в руках. Бежка ездила встречать гостей с кортежем. Лайсве надеялась, что ей подыщут другую служанку, но эта оказалась слишком шустрой и ушлой.

      И как только везде успевала?

      Отец ушел, а так хотелось задержать его подольше. Лайсве ведь скоро уедет и будет очень-очень скучать по нему.

      – Давайте, госпожа, поднимем ручки, – снисходительно попросила Бежка, помогая одеться. И улыбнулась так… словно это она была дочерью лорда. Все прекрасно знали, куда она метила: соблазнила Вейаса и решила, что стала хозяйкой. Но нет, вышлют ее из замка и вспоминать не будут. – Ай, хорошо! – восхитилась она.

      Кому как. Даже столь легкое нижнее платье из тафты нежного кремового цвета с широкой юбкой-колоколом словно прибивало к полу. Поверх него – распашное из золотой парчи, расшитое розами и украшенное лентами и кружевом по подолу, вдоль выреза и на рукавах. Лайсве едва ли не сгибалась под его тяжестью и казалась раза в два больше, чем была на самом деле. Зачем отец сделал из нее цветочек в золотой петлице? Будь ее воля, она бы все-все устроила иначе – романтично и нежно, только для себя и жениха, а не для разряженных в пух и прах гостей.

      – Будет у нас красавица жениху на загляденье, – приговаривала Бежка, разглаживая складки на юбке.

      Грубый толчок в спину выбил из груди Лайсве весь воздух. Корсет затянулся так туго, что не получалось даже вздохнуть.

      – О боги, ну зачем? – взмолилась она, чуть не упав в обморок. – Почему такой глубокий вырез? Неприлично же! – и попыталась подтянуть лиф повыше, но ничего не вышло.

      – Все прилично, что не безобразно, – Бежка хитро прищурила темные, как у ведьмы, глаза.

      Ух, дерзкая! Но ругаться Лайсве не хотелось. Не перед помолвкой.

      – В Кайнавасе все модницы так ходят. Поверьте, лорд Веломри не купил бы ничего неприличного.

      – Модницы в Кайнавасе, видимо, не едят, – с трудом пробормотала Лайсве. – И не дышат.

      Бежка смилостивилась и ослабила шнуровку.

      – Красота требует жертв. Чем сильнее вы понравитесь жениху, тем легче будет с ним сойтись.

      Служанка набрала пригоршню лоскутов и набила ими лиф, чтобы придать скромным формам Лайсве более пышный вид. Как глупо! Жена должна нравиться мужу просто потому, что она тебе суждена – самый близкий и дорогой человек, вторая половина, без которой ни один мужчина счастлив не будет.

      – Теперь точно понравитесь. – Бежка склонила голову набок, разглядывая результаты своей работы.

      – Госпожа, гости ждут! – донесся из коридора голос лакея.

      Решительно вздернув голову, Лайсве направилась к двери.

      – Погодите!