Назад в СССР: 1985. Книга 5. Максим Гаусс

слегка закружилась, но это нормально. В кровь резко попало большее количество кислорода – последствия того, что я сидел в четырех стенах.

      Вообще, квартира, в которой я обосновался, находилась почти на самой окраине Припяти. Девятиэтажный дом с номером семь располагался на пересечении улиц Гидропроектовской и Семиходской. Район почти пустой, ничего интересного здесь не было.

      Направился в сторону улицы Героев Сталинграда, откуда можно было спуститься на Лазарева. Никакой конкретной цели у меня не было, просто хотелось пройтись и привести мысли в порядок. Вполне возможно, что кто-то из комитетских сел мне на хвост – мне было все равно. Я настолько устал от высиживания в четырех стенах, устал прятаться, что просто забил на указания. С какого перепугу мне исполнять чьи-то команды? Комитетчики сами не понимают, что происходит и какова реальная угроза.

      Да, если засесть в нору и молча выжидать, то, возможно, КГБ все и разрулят сами, хотя я не верил в подобный исход. Вполне может сложиться, что авария произойдет не двадцать шестого апреля, а раньше или позже – ведь ход событий уже был нарушен. Опять же, можно только гадать, как будут развиваться события дальше.

      Только сейчас пришло в голову, что если раньше у меня было преимущество – я знал дату, время и место. То теперь, все с ног на голову перевернулось. Когда угодно, где угодно. Если в прошлой жизни объектом был энергоблок номер четыре, то сейчас им мог оказаться любой из оставшихся. И кто знает, вдруг к тому времени успеют достроить и запустить третью очередь?!

      Дерьмо! Я, если взглянуть на обстановку в целом, по-прежнему, ни на шаг не приблизился к решению проблемы. Только обрастаю новыми… Топчусь на месте.

      Размышляя, я незаметно добрался до перекрестка, свернул к центру города.

      Вдруг услышал звук сирены. Оглянулся – через перекресток проезжал белый рафик скорой помощи. Он свернул влево, завернул во двор, прямо передо мной. Затем почему-то развернулся и сдал назад. Приостановился.

      Из окна водителя высунулся пожилой мужик грузинской наружности. По крайней мере, нос принадлежал именно этой нации.

      – Слушай, дарагой! Гдэ тут дом номер шыстнадцать, а? Первый день работать, путаюсь ищо. Сделай добрае дело, памаги, а?