Когда увядает невестин букет. Айзат Сериковна Ракышева

мысли на другую, Заман шел к квартире, которую он снимал с тремя другими парнями. «Но сдается мне, Дарига еще не замужем… Не может быть, чтобы у этой красавицы не было сердца, также невозможно, чтобы это сердце было лишено тепла», – с этими мыслями Заман переступил порог крошечной комнаты. Со стороны кухни появился Досан.

      – Знаю, что ты кормишь других людей, а сам ходишь голодный. Вот, готовлю тебе еду, – возвестил Досан своим громоподобным голосом.

      – Спасибо тебе за доброту, – ответил Заман. Умывшись, он с готовностью сел за стол с ложкой в руке.

      – Мое искусство по приготовлению жареной картошки изо дня в день растет. Ты это замечаешь? – похвалился Досан.

      – Соли маловато, – Заман протянул было руку к маленькой пиале с солью, но Досан ударил его по руке:

      – Это же сахар. Ты что, дурак, что не можешь отличить соль от сахара? Или влюбился?

      Заман помолчал, улыбаясь каким-то своим мыслям.

      – Любовь, говоришь? Кстати, я сегодня с одной девушкой познакомился. – Досан навострил уши.

      – Она открыла магазин рядом с кафе, где я работаю.

      – Так эта красотка богатая, и всё у нее чин-чинарем! –Досан подлил масла в огонь. – Наверняка ты узнал ее имя из ваших документов по заказам.

      – Нет, мы познакомились, как полагается, руки друг другу пожали, – сказал Заман, обрывая зубоскальство Досана.

      – Сытые люди бывают толстокожими. Небось, какая-нибудь надменная особа.

      Заман качнул головой и задумался, глядя на свою ложку. В алюминиевой ложке тускло отражалось его лицо, и парень сказал ему: «Будь, что будет!».

      «Раз она богатая женщина, вскружи ей голову», – эти слова товарища не зацепили его слуха. Укладываясь спать, Заман по обыкновению обратился с молитвой к Создателю: «Дай мне любовь всей моей жизни!» и погрузился в призрачный мир сновидений. Обычно он во сне достигал тех высот, до которых не мог дотянуться в жизни. Чудеса, отсутствовавшие наяву, парень встречал среди грез. Вот и сегодня, охваченный сильным возбуждением, он всем существом своим отдался удивительному, одурманивающему царству сна. У него за спиной выросли крылья, и он парил в небе Алматы. Вдруг он обнаружил, что поднялся слишком высоко. Бросив взгляд вниз, увидел где-то далеко внизу туманные очертания города. «Если неожиданно сломаются крылья, я ведь упаду с этой высоты», – подумал Заман и тут услышал справа от себя шелест крыльев. Повернувшись, он увидел летящую Даригу. «Не упадешь, не бойся. Вместе будем летать», – ее мелодичный голос эхом раздался в небесах. Все существо парня охватило некое сладкое чувство, и он рванулся к девушке, но был грубо вырван из недр сна чьим-то громким голосом. Это опять был Досан.

      – Мы тут смеемся над тем, как ты во сне лепетал что-то по-детски, да и свалился с постели. – говорил он своим невозможно громким голосом. – Видно, та богатая женщина приснилась и побеспокоила тебя? – Заман был недоволен тем, что Досан ни свет, ни заря разбудил его своим бесцеремонным петушиным кукареканьем, и, поняв, что больше уснуть не удастся, поднялся