Искатели сокровищ. Алик Затируха

деревьев показались трое мужчин. Они опасливо оглядывались по сторонам, как бы признавая, что, связавшись с уфологией, затеяли нечто предосудительное. Не заметив ничего подозрительного, гости, сопровождаемые недовольным Партизаном, направились к экспедиционной палатке.

      На всех – строгие темные костюмы, застегнутые на все пуговицы, сорочки, галстуки, добротная обувь. Так одетыми ходят на светский прием, а не в темный лес.

      Один поздний гость был уже в годах, другой – помоложе, третий – совсем молодой.

      – Анатолий Васильевич, – представился старший.

      – Герман, – по-военному поддав подбородок вперед, доложил о себе второй.

      – Слава, – назвал себя самый молодой.

      Своим внешним видом они невольно вызывали уважение к себе. Можно было ожидать каких-то важных для нас сообщений, какой-то весьма конфиденциальной информации, которой лучше поделиться без свидетелей.

      Несмотря на поздний час и только что оглашенный приказ по экспедиции, даже у меня, его автора, язык не поворачивался, всучив гостям по чайной ложечке сувенирного грунта, попросить их тут же покинуть аномальную зону. Мы любезно предложили нашим интеллигентным гостям чай, но все они вежливо отказались, предпочтя сразу перейти к тому важному делу, которое привело их сюда.

      – Товарищи, – еще раз внимательно оглядевшись и убедившись, что поблизости нет посторонних ушей, тихо сказал Анатолий Васильевич. – Мы представляем московский оргкомитет по созданию единой уфологической организации страны и московское же бюро по подготовке учредительного съезда уфологов. Легальным, как вы понимаете, он быть не может.

      Герман и Слава кивками подтвердили высокий статус делегации.

      Вот те на! Мы никак не ожидали, что советская уфология уже выросла из своих коротких штанишек и даже примеривает к себе такие парадные мундиры солидных структур, как бюро, комитеты и съезды – пусть пока и нелегальные.

      Анатолий Васильевич, который, как видно, и в оргкомитете, и в бюро был за главного, стал говорить о наболевшем.

      – Становление отечественной уфологии, товарищи, проходит в труднейших условиях. Власти не признают ее. Действовать приходится в подполье. Тема НЛО для наших подкаблучных средств массовой информации – табу. Мы считаем каким-то казусом появление в «Мытищинском комсомольце» заметки о вашей экспедиции.

      – Да, это, вероятно, было грубым просмотром цензуры, – согласился я.

      – И вам позволяют здесь беспрепятственно работать?

      – До недавнего времени мы представлялись туристической публике зоологами. Теперь решили: будь что будет. Пора советской уфологии выходить из унижающего ее подполья.

      – Ой, не зря ли вы сняли ту зоологическую маскировку? – покачал головой Анатолий Васильевич. – Ведь открытое увлечение уфологией считается у нас чуть ли не уголовным правонарушением. Теперь ждите каких-нибудь окриков.

      – Мой