Семья. Максим Алексевич Кириков

дома должен предоставить гостю еду, и питье. – Апий перевел на Ромейский язык, слова конунга для императора.

      – Прошу простить меня, – император развернулся к рабыням, которые стояли позади него, – принесите самого лучшего вина, кубки для каждого из наших гостей, и также виноград. – Император повернулся, к старому легионеру. – Иди в дом Лаециев у них сейчас гостит ланиста одного из лучших лудусов, и пусть он приведет к нам двоих самых лучших гладиаторов.

      Несмотря на почти тихую речь императора Апий Констанций переводил те слова конунгу, которые слышал. Услышав про вино, конунг еле заметно улыбнулся. И перед тем, как он хотел, что-то сказать, появился молодой человек одетый в белое одеяние.

      – Авитус ты пришел. – Очень радостно, и доброжелательно произнес Реджинольдус своему сыну.

      – Как только солнце уйдет за зенит неба, я покину дворец. Поскольку у меня есть обязанности перед пророком. – Вкладывая в тон своего голоса Авитус вложил всю неприязнь, которая у него была.

      Император Реджинольдус встал со своего триклиния, и подошел к сыну вплотную.

      – Разве ты не останешься? – Озадаченно, и слегка непонимающе почти шепотом спросил у Авитуса Реджинольдус.

      – Ты просил меня быть рядом, когда, – Авитус указал рукой в сторону Апия Колация, – посланный тобой посланник, принесет ответ от тех, с кем ты хотел мира. Как я поглажу, посланник прибыл не один. Ему ты хочешь отдать Селестину? – Кивая в сторону бородатого Лезийца недовольно произнес Авитус.

      – Селестниа обеспечит для нас мир, это политика сын мой. – Поучительно произнес Реджинольдус.

      Авитус посмотрел на отца со взглядом полным презрения.

      – Ты сильно изменился сын мой. Когда я отдавал тебя на обучение к пророку, я и не подумать, что ты так изменишься. – Карая себя произнес Реджинольдус, вспоминая, и проклиная себя за то решение отдать сына на обучение к пророку.

      Император был не первым, кто отдал своего сына на обучение к пророку, спустя пару недель после казни пророка. Люди отдавали своих сыновей на воспитания к пророку, по разным причинам. Кто – то отдавал своего ребенка, потому что это было в традициях Ромейцев, нанимать для обучения своих детей ученых представителей Ромейской империи, а кто – то потому что, считал, что так для его ребенка будет лучше. Император Реджинольдус относился ко второму типу таких людей. Пророк после, неожиданного своего воскрешения, стал одним из духовных лиц в империи, и каждый человек, от низшего класса до патриция, нанимали пророк для обучения своего ребенка. Обучение пророк было необычное, поскольку он хотел, чтобы все его ученики постоянно жили при нем, и вели скромный образ жизни.

      – Все меняются отец. Селестина тоже измениться, когда ты отдашь ее, – Авитус смотрел в сторону неопрятного Лезийца, – в качестве трофея, это варвару.

      Как только Реджинольдус собирался, отсчитать своего сына, рабыни принесли вино в кубках, а также несколько больших гроздей винограда. За своей спиной Реджинольдус услышал, как он предполагал одобрительные возгласы. Отец прожигал своим взглядом сына,