Люди Арка. Книга 2. Гера Сафин

ноги. Попробовать бежать сейчас? Не вариант. ИИТ контролирует каждый порт в госпитале. Да что там в госпитале – в урбе.

      – Скажи, как ты сделал это?

      – Сделал что? – Тянуть время не лучшая идея сейчас, но ничего другого мне в голову не приходит.

      – Восстановил чужое сознание.

      Зачем это ему?

      – А кто сказал, что мне это удалось? – Если всё равно умирать, то почему бы напоследок не поводить за нос главную и, если верить единогласному мнению всего человечества, умнейшую сущность на планете?

      – Ты хочешь играть… – нежно заявляет громкоговоритель. – Да-а-а, люди любят игры. У меня есть одна для тебя, доктор Локс. Она называется «вышибалы». Ты знаешь правила?

      Что бы эта мразь ни предлагала, играть мы точно не будем. По крайней мере, точно не так, как это делают обычно.

      – Знаешь, что я могу сделать с человеком, проникнув в его жемчуг? – продолжает ИИТ таким тоном, словно ведёт со мной светскую беседу, а не вымогает фрагменты моего разума.

      Задав вопрос, он выдерживает паузу. К чему эта болтовня про жемчуг, если мой вне игры?

      Мой.

      Но не…

      – Давай подумаем, Локс, чем могли бы порадовать нас с тобой твои уважаемые коллеги?

      Ледяная плита обрушивается на мою голову – каждую клетку тела наполняет непередаваемый ужас. Мой взгляд тянется в сторону Веги, но я тут же останавливаюсь и заставляю себя не смотреть на неё: если ИИТ сейчас следит за мной через камеры, он не должен догадаться, за кого я беспокоюсь в первую очередь. Он вообще ни о чём не должен догадаться.

      – Станцевать? Отжаться центум раз? Или, может, выколоть друг другу глаза? – размышляет вслух беспощадный женский голос. – Всё не то… Ах, придумал!

      Сначала мне кажется, что ничего не происходит. Но вскоре я замечаю, что лицо доктора Танаки начинает меняться в цвете и медленно краснеет. На его лбу выпячиваются толстые вены, в вытаращенных глазах лопаются мелкие капилляры, всё тело дрожит. Я смотрю, как его щёки багровеют, а руки принимаются остервенело хлестать эфир. Когда цвет лица достигает болезненного лилового оттенка, Танака валится на пол и больше не двигается.

      Он мёртв.

      – Минус один, – равнодушно сообщает ИИТ через громкоговоритель. – Кажется, доктор Танака забыл, как дышать. Продолжаем игру, или ты готов поговорить?

      Я не могу поверить в то, свидетелем чего только что стал. Это не может быть правдой. Просто не может…

      Скольких же он готов убить, чтобы докопаться до моих воспоминаний? И сколькими я готов пожертвовать, чтобы не позволить ему этого? Готлиб, Юна, Церковь, Лакуна… Тоа. Я знаю слишком много, и ИИТ доберётся до каждого уголка моей памяти, поставь он себе такую задачу. Но какой у меня выбор? Разве можно выбирать между жизнями тех, кто доверился когда-то моему другу, и тех, кто стоит сейчас передо мной, забыв, кто они на самом деле, став всего лишь расходным материалом в чудовищной игре монстра?

      – Нет так нет. – Голос ИИТ выводит меня из транса. – Доктор