Сущности. Вячеслав Борисович Репин

еред тобой, расползаясь в глазах, как шов, где сон, где явь, при этом так и тянет повернуться на другой бок…

      Эн – так звали мою подругу – умела увлечь своим примером, собраться в дорогу за считанные минуты. Ей удалось меня уговорить последовать примеру друзей, собравшихся на отдых всем семейством. Они сняли апартаменты в приморском посёлке Бетта, и в просторном гостевом доме оставались свободные места.

      Через пару дней мы выехали из Москвы на двух машинах. Друзья с детьми, девочкой и мальчиком, неслись с ветерком впереди, несмотря на загруженность вплоть до крыши только что купленного японского седана. Я старался не отставать от «тойоты» на нашем стареньком, но добротном внедорожнике. Путешествие с остановками в гостинице, а также у придорожных столиков со скамейками и в никчёмных дорожных кофейнях отняло у нас почти двое суток…

      Семейные поездки на море тем и бывают памятны, что монотонностью протекания и однообразием принуждают к отдыху. От пляжных прохлаждений быстро набираешься бодрости и сил. Но дни тянутся медленно, чего-то постоянно ждёшь, будто у моря погоды, даже если погода стоит лучше некуда. И тем сильнее одолевает чувство, что чего-то не хватает, сколько бы досуг ни разнообразили базары, поездки за арбузами и дынями, дегустация крепких напитков из кустарных винокурен, обеды в шумных кофейнях и ресторанах. Вечерами – ещё и шашлыки. Ни дня у нас не проходило и без полуночных прогулок в кромешной южной тьме. С утра же – всё сначала. И так все дни напролёт…

      Дни становились жаркими. Эн предпочитала пляж, я же пытался скрасить досуг прогулками по окрестностям. Когда удавалось, я забирал с собой детей, договорившись с ними не рассказывать родителям, что разрешаю им, несмотря на возрастные ограничения, по очереди сидеть на переднем сиденье рядом с водительским, а в кафе или в ресторане после десерта или мороженого посылать официантов ещё и за сладкой водой или фруктовым коктейлем.

      Но ещё пара таких дней, и я начинал засматриваться вслед проезжающим мимо машинам, подумывая о том, на что бы дельное убить время.

      Приморское местечко Бетта достопримечательностями не баловало. Пойдёшь налево – берег. Пойдёшь направо – пляж. А ещё дальше в стороны – Джанхот и Геленджик, Архипо-Осиповка и Джубга. Россыпями огней, которые так и напоминали знакомые созвездия, соседние курорты раз за разом украшали ультрамариновый бархат, будто занавес, едва он смыкался над морем с заходом солнца. Когда антракт заканчивался и занавес – если уж сравнивать – расступался, над берегом снова вырастали холмы, сплошь покрытые сосновыми лесами.

      Что-то так и манило меня в эти места. Хотелось сесть за руль и прокатиться по возвышенностям в поисках неизведанных живописных уголков. Но в навигаторах, как и на обычных дорожных картах, в возвышающейся над нами прибрежной зоне значились одни пешеходные тропы.

      В воскресенье я всё же решил поехать взглянуть на местные дольмены, которые привлекали многих отдыхающих. Сооружения считались древними, и места обещали быть живописными – снова лес и предгорья. Езды, правда, получалось немало – километров двадцать только в одну сторону. По жаре за тридцать градусов проветриться мне вряд ли бы удалось, – Эн, как всегда, была права. Но мне уже не хотелось менять планы. К двенадцати часам мой рюкзак был собран: бутерброды в фольге, остатки от вчерашнего шашлыка, галеты, зачем-то даже фляжка со спиртным. Садясь за руль, я испытывал облегчение и некоторое чувство вины.

* * *

      День пролетел, как и все предыдущие дни, незаметно. Несколько часов я бродил по каменистому устью высохшей горной речки и под вечер возвращался к машине, оставленной на стоянке, под присмотром жившей здесь же, на подворье, пожилой пары. Но погода вдруг стала портиться. Доносились раскаты грома. С первыми же порывами ветра принесло морось, а затем пошёл сильный дождь.

      Укрыться пришлось под сенью дуба, из-за обширной кроны место казалось надёжным. Непогода не должна была продержаться долго. Но небо над лесом лишь чернело, чаща шумела, скрипели стволы деревьев, а на землю с треском падали ветки, сломанные порывами ветра. Небо всё ярче и громче взрывалось от ослепительной канонады. Лило как из ведра.

      Прятаться в грозу под деревом? Пора было искать более серьёзное укрытие. Проще всего было вернуться к дольменам, мимо которых я только что проходил: метров триста, не больше. Массивные каменные сооружения из нагромождённых плит встречались по всему пути, но особенно часто под конец моего последнего марш-броска, перед подъёмом к дубовому лесу, и видимо, просто имитировали древний прототип. Вероятно, археологи нашли такой же где-нибудь в окрестностях. Можно ли проникнуть в эти сооружения и что находится внутри, – я понятия не имел. Ни в одну из этих нор за весь день я так и не заглянул. Но выбора не было.

      Ливень переместился в сторону. Подхватив рюкзак, я выждал подходящий момент и, прикрыв голову курткой, быстрым шагом направился к дольменам. Дождь, как назло, только усиливался. Порывы ветра подгоняли в спину. На тропу теперь падали увесистые сучья. Но больше всего я переживал за телефон в кармане. Если намокнет, то всё – можно было оказаться отрезанным от всего.

      Сбоку от тропы в свете молний просвечивалась пара высохших