Судьба в желтом платье. Борис Благовещенский

тебе это известно? – спросила Валерия.

      – А разве ты не видела картину Репина и Айвазовского «Прощание Пушкина с морем»? Там точно такое же место и этот вот камень.

      Теперь Валерия все поняла и, хотя ей не была знакома эта картина, но чтобы не разочаровывать мечтательного Игоря, согласилась:

      – И в самом деле, похоже.

      Ярко светила луна. Море было взволнованное и волны, налетая друг на друга, разбивались об огромный камень и несколько раз осыпали их крупными брызгами. Валерия прислонилась к плечу Игоря, и так они стояли, молча, некоторое время. Молчание нарушил Игорь.

      – Когда я впервые забрел сюда, мне это место показалось знакомым, как будто я уже здесь был. Но потом, позже вспомнил эту картину с Пушкиным. Я долго ходил под ее впечатлением, даже стихи написал.

      – Прочти, – попросила Валерия.

      Негромко, обняв одной рукой Валерию за плечо, едва пересиливая шум морского прибоя, Игорь читал стихи о Пушкине. Слушая тихий взволнованный голос, Валерия представила вдруг великого поэта, его образ в порыве вдохновения ожил перед ней, и она подумала: «И в самом деле, где-то здесь, почти полтораста лет назад ступала его нога. Быть можем, мы ходим по его следам, давно стертым временем».

      Голос Игоря звучал в унисон морскому прибою то громче, то тише. Они стояли несколько минут, молча, вслушиваясь в шум моря.

      – Какой чудесный вечер, – вдруг сказала она, – ты бы смог написать стихи о нем?

      – Конечно – ответил Игорь, – мне всегда, когда я нахожусь у моря, хочется говорить стихами. На свете есть две стихии, глядя на которые, человек не может оставаться равнодушным. Это – звездное небо и море. Когда я смотрю на звезды, мне слышится голос Вселенной, и я окунаюсь в Вечность, звездой среди звезд летя. Звезды – они, как люди, люди – они, как звезды, светят и угасают на дальних своих путях…

      – Звездное небо всегда наводит на философские мысли о конечности нашего бытия и бесконечности космоса, а в море всегда была и будет поэзия. Чудное оно, море! – страстно шептал он ей, – мне кажется иногда, что море – это не бескрайняя шумящая водная гладь, а живое существо…, – он замолчал и дальше тихо промолвил, – с такими глазами, как у тебя.

      – Почему же – как у меня? – шепотом спросила Валерия, вглядываясь в его глаза, блестящие в лунном свете.

      – Потому, что я люблю тебя, Валерия, – ответил он, касаясь ее губ.

      Горячее дыхание Игоря обожгло ее губы. Она обвила руками его шею, и ей показалось, что небо качнулось над их головами, а луна стыдливо спряталась за облака. Время, казалось, остановило свой бег, и они стояли в объятиях, не замечая ни усиливающегося шторма, ни обдающих их холодных брызг.

      – Как не хочется, чтобы уходил этот счастливый вечер, – прошептала Валерия, – подари мне на память что-нибудь о нем, – сказала она, – хотя бы это стихотворение о Пушкине.

      – Хорошо, – согласился Игорь, – только ты его сейчас не читай, прочтешь, когда будешь в общежитии. Согласна? – загадочно